No bebemos con Rodimus
1 часть
читать дальше*
Чего не ожидали ни тот, ни другой, так это того, что окажутся в главном зале исследуемой пещеры в один орн и в одно и то же время, выйдя из противоположных коридоров с полными контейнерами инструментов и приборов каждый.
— Разрази меня погодное условие!
— Закрылкам своим не верю!
Обе реплики прозвучали одновременно, отозвавшись пещерным эхом.
— Только не говори мне, что ты пришёл сюда за тем же, — неверяще уставился на Старскрима позавчерашний компаньон по выпивке.
— Ну да… ты-то это уже сказал, — геолог сам был немало ошарашен.
Оба некоторое время помолчали.
— Ладно, — предложил нейтральный выход джет. — Ты берёшь ту половину зала, я — эту.
— А наоборот?
— Это ещё почему? Здесь одна и та же порода, нам обоим хватит.
— Ну, попытка была не пытка. Подумал, вдруг ты уступишь, — повёл крыльями Старскрим.
С каменным сводом над головой он чувствовал себя неуютно, но дело есть дело.
— Если весь смысл был только в вопросе, то ты его уже задал, — начал разворачивать свой инструментарий джет.
Старскрим некоторое время наблюдал за его неторопливыми движениями. Ни одного лишнего жеста, идеальная точность и спокойствие. Истинный учёный. Хмыкнув, геолог открыл свой контейнер и обустроился на относительно плоском камне. Установил портативную плазменную лампу, заряда которой хватало почти на ротацию, и приготовил датапад со стилусом. Потом настроил прибор измерения концентрации газов и начал шаг за шагом обходить зал, фиксируя малейшие изменения.
Ни стена, ни пол, ни атмосфера зала не давали никаких результатов сверх нормы, кроме обычных средних показателей, пока Старскрим наконец не дошёл до самого джета. Его собственные датчики засекли слабое тепловое излучение. Уже увлёкшийся подробным описанием пещеры институтчик отвлёкся на предупреждающий писк прибора.
— Это не я.
— Да знаю я, что это не ты, — отмахнулся Старскрим, озадаченно водя сканирующим лучом по камню. — Он выдаёт, что возле тебя повышенный уровень тепла и серы, а я наблюдаю только тепло.
— Я тоже заметил, но здесь нет трещин. Стена абсолютно гладкая.
— Вот это меня и удивляет.
Джет отвернулся, возвращаясь к своему собственному анализу, но ходьба Старскрима вокруг не давала ему сконцентрироваться. В конце концов он невольно заинтересовался проблемой геолога.
— Откуда здесь может быть сера? Ты уверен в точности прибора?
— Уверен, это новый прибор Академии. Он очень мощный, а здешний камень пористый. Это всё странно.
Джет поднялся на ноги, невольно обпершись манипулятором о стену. Тепло усилилось. В следующий наноклик камень проломился под его ладонью в скрытую полость.
На пол хлынул кипяток. Жар и ударившая по рецепторам тяжёлая волна серного запаха заставили резво отскочить обоих трансформеров. Кипящая пена водопадом хлестала из пролома, вынося целые куски породы. Джета, бросившегося на спасение своих драгоценных инструментов, окутало облаком пара. Он еле успел побросать всё обратно в контейнер, прежде чем вода затопила лунку, где он было расположился.
— Горячий источник! — Старскрима охватил азарт. — И прямо в стене!
— Скрытая полость. Вот тебе и сера, — джет восхищённо замер, провожая взглядом кипящий поток и крепко прижимая к себе контейнер. То, что он только что едва не выкупался в кипятке, его, казалось, ничуть не взволновало.
Учёные переглянулись.
— Знаешь, — повысил голос Старскрим, стараясь перекрыть шум воды, — так как мы, похоже, занимаемся одним и тем же…
— …то ты предлагаешь переместиться на твою точку, так? — понял его джет.
— Именно.
Ни о каком соперничестве сейчас не могло быть и речи. Создав из двух исследовательских пунктов один, мехи сразу принялись за дело. Пока джет продолжал опись, большей частью состоящую из побитного анализа, Старскрим с большими предосторожностями сумел взять пробу из кипящего потока, бегущего под стеной через весь зал. Закрепив пробирку на подставке, он погрузил туда длинный тонкий щуп, оснащённый десятками микродатчиков. Результаты зашкаливали: процент серы в жидкости, успешно подтверждённой как вода, превышал все известные ему нормы.
— Необычный состав, — прокомментировали из-за спины.
Старскрим дёрнул крылом — он не любил, когда ему мешали.
— Вообще он вполне типичен для термальных вод, а вот пропорции странные.
Джет понятливо кивнул и снова углубился в свой датапад.
Химанализ занял ещё десять кликов, после чего Старскрим перелил воду из пробирки в специальный флакон и поставил в отделение для образцов. Найденные в ней вещества могли стать ключом к дальнейшему их добыванию. Теперь предстояло заняться геологической частью, ради которой он, собственно, и пришёл сюда. В его распоряжении имелись мини-свёрла для прохождения слоёв камня, энергетический молоток, измеритель расстояния, горный компас, зубило, флакон соляной кислоты и прочий арсенал, необходимый для работы. Старскрим с сожалением взглянул на джета — просить его поделиться уже добытой информацией было бы бессмысленно, да и не стал бы он никогда выпрашивать результаты чужого труда у другого крылатого. Каждый учёный должен вносить свой собственный вклад в науку. Плагиат недопустим.
Видимо, звуки молотка и сверла всё же вывели джета из глубокой сосредоточенности, потому что в какой-то момент Старскрим почувствовал на себе его взгляд.
— Что? — обернулся он.
— Нет, ты совсем не мешаешь, — махнул манипулятором джет. — Я просто опись закончил.
Старскрим только пожал плечами и вернулся к работе, невольно прислушиваясь к шуму термального источника. Хочет — пусть наблюдает, лишь бы сам не мешал.
Ещё через джоор его отвлёк мелодичный стрекот. Стрекотал маленький дроид-разведчик, зависший перед джетом на движке и вопросительно втупивший в него свой напичканный чувствительной сенсорикой визор.
— Ух ты! У тебя одна из последних моделей!
— Дроиды эффективнее автоматических зондов, — джет бегло программировал разведчику задачу. Его большие пальцы с виртуозной ловкостью порхали над сенсорной панелью аппарата.
— Они же дорогие, — поспорил Старскрим. Немногие учёные могли позволить себе целого исследовательского дроида с расширенными программами восприятия и координации действий. Зонды были и дешевле, и проще, и более распространёнными.
— Зато они меньше ломаются, и у них функция флэш-памяти есть, можно хоть сотню карт загрузить. Аккумуляторы — это, конечно, минус, менять каждые полджоора приходится, но у меня портативный речардж имеется.
— Эффективно…
— Я отправлю его дальше в пещеру. Что-то мне подсказывает, что она гораздо больше, чем кажется.
— На основании чего такие выводы? — Старскриму стало интересно, как именно мыслил джет.
— Во-первых, высота потолка, — начал перечислять тот, позволив наконец запрограммированному разведчику взлететь. — Подобный объём подземного пространства обычно не заканчивается скорым тупиком. Во-вторых, по дороге сюда я заметил немало боковых ответвлений, из них сквозняками тянет. И ещё… здесь когда-то протекала подземная река.
Старскрим обернулся к источнику.
— Она?
— Вполне возможно, — кивнул джет. — Я думаю, что воды в какой-то момент ушли на глубину…
— …и нашли термальный очаг, — завершил его мысль Старскрим. В оптике собеседника промелькнуло одобрительное удивление.
— Не хочу лезть в не в своё дело, но… какой камень?
— Ты уже задавал подобный вопрос, — не сдержал лёгкой усмешки Старскрим.
— А-а, позавчера… — вспомнил джет. — Если не хочешь, можешь не…
— Отвечу. Извести здесь мало.
Джет стал задавать вопросы, достойные какой-нибудь солидной дискуссии на высокой трибуне. Поначалу намеревавшийся резко заткнуть заинтересовавшегося институтчика Старскрим сам не заметил, как втянулся, перейдя на восианский диалект. Они нарекли свою локацию Залом Источника, и только после этого джет спохватился, вспомнив о времени.
— Мне пора уходить… Ты останешься?
Старскрим задумался.
— Да нет, наверное. Где твой дроид?
— Один наноклик, — джет нажал несколько команд на наручной панели. — Сейчас вернётся.
Когда разведчик наконец появился, он подключил его к своим инфопортам, закачивая собранную информацию, после чего сбросил составленный пакет Старскриму. Сикер просмотрел данные и в который раз за орн удивился. Для начала он развернул на внутреннем экране карту пещеры. Дроид, конечно, охватил максимум треть всей подземной системы, но и того, что он успел зафиксировать, хватало. Длина этих пещер, как и глубина, была действительно непомерной. Кроме того, разведчик отметил десятки разломов, большие перепады высоты и несколько глубоких колодцев. Судя по всему, пещера была многоуровневая и формировалась едва ли не с самого образования планеты. Старскрим сопоставил эту информацию со своей собственной и наконец сложил первичную картину. По происхождению эта пещера — смешанный тип; можно предположить магматические, тектогенные и коррозийные факторы на разных этапах формирования. Ещё система отличалась наличием подземных рек и как минимум двух озёр.
Просто феномен.
— У пещеры три выхода, — констатировал Старскрим, проанализировав карту до конца.
— Ты через какой заходил? — поинтересовался джет.
— Через тот же, что и ты. Просто я по соседней галерее в обход зала шёл, поэтому мы с тобой с разных сторон пришли.
— Я хочу пойти на юго-восточный. Там большая часть крупных коридоров сосредоточена.
— Мне всё равно, какой брать, поэтому я пойду на западный, — решил Старскрим. — Хочу посмотреть на это чудо вживую.
— Будто сейчас ты не вживую, — фыркнул джет.
— Никакая карта не заменит личного впечатления. Здесь, конечно, красота неземная… подземная, но я не намерен пропустить ни мичаметра, — парировал Старскрим. — Прошивка, ничего не поделаешь.
— А не боишься? — джет выразительно ткнул пальцем в потолок, после чего провёл ладонью над головой.
Старскрим невольно дёрнул крыльями. Про свою маленькую слабость он честно забыл, но обнаружить её перед другим трансформером было выше его достоинства.
— Западный ближе всех, дойду быстро.
— Ты же говорил, что тебе всё равно.
— Ты всегда цепляешься к словам?
— А ты всегда такой подозрительный? — поинтересовался джет, упаковывая отключившегося дроида в контейнер.
— Поверь, в некоторых ситуациях подозрительность здорово спасает.
Собравшись, оба стали расходиться в разные стороны.
— Ты слышал? — вдруг спросил джет, когда Старскрим уже почти зашёл в один из коридоров.
— Слышал что?
— Кажется, из-под земли гудело.
Он стоял, как вкопанный. Старскрим увеличил чувствительность аудиодатчиков и прислушался. Ничего.
— Наверное, показалось, — тут же возразил сам себе джет. — Встретимся на поверхности. Да не будет на твоём эшелоне вихрей.
— Договорились. Да не будет их и на твоём тоже. Удачи.
…То, что он оптимистично поторопился с «быстро», Старскрим понял через полтора джоора. Он останавливался только для мгновенного сканирования, но коридоры и галереи всё никак не кончались. Несколько раз ему приходилось ползком преодолевать особо узкие перемычки между двумя залами, а иногда даже барахлил тепловизор. Старскрим списал это на близость источников, тем более, что под потолком первое время частенько собирался пар. Впрочем, скоро их признаки исчезли, и температура в пещере упала. Он всё шёл и шёл, глядя прямо перед собой и всё реже обращаясь к скану. Казалось, этот бесконечный путь никогда не кончится.
Поэтому неожиданный отблеск на выступе стены не сразу вывел Старскрима из пешей прострации. По инерции он прошёл ещё несколько шагов и только потом остановился. Блестящая штука никуда не исчезла. Это же… кристалл! Самый настоящий, первородный кристалл!
Первородные кристаллы не были столь редки, как думало большинство трансформеров — их делала таковыми коммерция и трудоёмкая обработка. Добывающие колонии зашибали на этом крупные кредиты, а вот кому конкретно потом шёл это доход, было уже более деликатным вопросом. В нынешних границах Империи кристальные месторождения имелись на трёх планетах и на дальнем астероидном кольце. На самом Кибертроне кристаллы в основном базировались в садах Хелекс и немного — на подступах к решительно отмежевавшемуся от любой социализации Юссу.
Старскрим осторожно дотронулся пальцем до переливающегося синеватым светом микролита. Тот вспыхнул от прикосновения и тут же вернул себе обычную светимость. Рядом блеснул другой, дальше — третий, четвёртый, пятый… Завороженный красивым блеском, Старскрим пошёл за постоянно вспыхивающими новыми кристаллами. Чем дальше он шёл, тем больше кругом загоралось кристаллов, и тем светлее становилось. Он и сам не заметил, когда вышел из кристальной галереи в новый пещерный зал — не такой большой, как тот, в котором они с джетом проводили исследования, но достаточно просторный. Зрелище перед оптикой заставило его невольно открыть рот.
Весь зал сверкал, как звёздное скопление. Сотни синеватых кристаллов периодически вспыхивали и переливались, бросая отсвет на прозрачные грани своих собратьев, а те в свою очередь начинали сверкать сами, передавая это космическое мерцание дальше и дальше. Глядя на потолок, можно было подумать, что это звёзды, поющие с небес. Старскрим любил перед самым уходом офф выходить на стартовую площадку или забираться на самые высокие шпили Иакона и Воса — и подолгу смотреть на звёзды, холодно сиявшие из агатовой дали. Это было его любимым вечерним ритуалом. Другие аэроформеры тоже частенько любили взглянуть вверх, но Старскрим умел слушать космос и звёзды, именно слушать и слышать, а не просто глупо пялиться. Он мог понять каждую звезду, даже не зная истории её формирования. Частично благодаря этому таланту ему в студенчестве так хорошо давалась астрономия. Он смотрел в прошлое звёзд, но слышал шёпот их будущего. Для него каждая была неповторимой. И перепутать одну звезду с другой Старскрим уж точно бы не смог.
Открывшееся его взору великолепие заставляло замирать Искру. Они были так похожи на звёзды! Старскрим сделал неуверенный шаг вперёд, боясь наступить на острые грани — кристаллов было полно даже на полу. За себя он не опасался — сейчас он и булыжник в собственной дюзе бы не заметил — но не хотел даже слегка нарушить эту хрупкую красоту. Потом ещё шаг. И ещё. Тщательно контролируя, куда ставить супинаторы, Старскрим не шёл, а буквально плыл в синеватом свете. Он даже на клик подзабыл, что находится в пещере — ему казалось, что он потерян в пространстве и во времени, поддерживаемый одними звёздами, по которым, по легенде, до начал времён невесомо ступал Прима*.
Самый крупный кристалл, привлёкший его внимание ритмичной световой пульсацией, торчал из каменного возвышения в стороне. Он был идеальной формы, а так выровнять грани до каждого микрона не смогли бы даже лучшие кибертронские мастера старой школы. Рядом с ним венчиком рассыпались кристаллики посторонних минералов. Старскрим медленно приблизился к этому сокровищу, которое тысячи ворн скрывалось в пещере, в тишине и покое взращивая настоящее чудо. Он… он был такой красивый! Устоять перед чем-нибудь сверкающим сикеру всегда было трудно, но его нынешнее восхищение было обусловлено не только великолепной огранкой самой природы. Другие кристаллы светились неравномерно — одни сильнее, другие слабее, а некоторые не светились совсем. И вспыхивали они тоже каждый по своему желанию. Это же чудесное сокровище разгоралось, тускнело и снова разгоралось через определённые промежутки времени, раз за разом, словно пульсирующая живая Искра. И если остальные кристаллы были похожи на звёзды, то этот казался творением самого Праймуса, тем источником жизни, который горел за грудной (а иногда и не грудной) бронёй у каждого трансформера.
Старскрим долго смотрел в самую глубину этого сияния. Потом неуверенно протянул манипулятор. Замер в каких-то микронах от гладкой поверхности, не смея коснуться, не смея даже пошевелиться. Кристалл продолжал пульсировать, сиял для него, звал. Датчики засекли слабое тепловое излучение от его поверхности.
У того, первого кристалла, впрочем, как и у остальных, этого излучения не было. Они были холодными.
Старскрим осторожно притронулся к сиянию и тут же убрал манипулятор. Беспокоить сокровище не хотелось, только смотреть. Какая была бы сенсация — вытащить его из камня и привезти на Кибертрон… но нет. Пусть оно остаётся здесь. Нельзя отрывать его от своих корней, иначе оно погаснет и утратит всю свою прелесть.
«Это не Искра», — с укором напомнил процессор.
Вспомнились некоторые легенды о том, что происходит с Искрами после деактивации корпуса. Самая распространённая версия гласила, что они вновь растворяются в Колодце, откуда вышли. Не менее популярным был прагматичный вариант, утверждавший окончательное и бесповоротное рассыпание Искры в пепел — ни памяти, ни шанса на перерождение, полное небытие, истинное уничтожение. Некоторые особо оптимистичные мехи, однако, верили, что Искры после дезактива переходят некую черту и уносятся в гиперпространство, где на самом деле обитает Праймус и другие Творцы (если они вообще существовали). Самой романтичной трактовкой было превращение освободившихся Искр в звёзды, сияющие для тех, кому только предстоит пройти трудный и по факту бессмертный путь своего функционирования. Но была и ещё одна версия, частично примирявшая мифологическую точку зрения с материалистической: замораживание Искр. Речь шла не о древней полузабытой технологии сохранения расы, хотя этот принцип имел некоторые общие корни с принципом легендарным. Сторонники этой версии считали, что освободившаяся Искра на самом деле никуда не уходит, а принимает наиболее выгодную ей форму в этом мире, ожидая своего следующего часа. Формой могло быть что угодно, главное, что оно было материальным и подчинялось обычной физике. Ждать такая Искра могла миллионы ворн; кроме того, по легенде она ещё и заботилась сама о себе, исчезая и появляясь в нужный момент и в нужном месте, мастерски избегая угрозы. Возможно, всё дело было в свечении, иногда пропускавшим в свой спектр посторонние оттенки, или в равномерной, успокаивающей пульсации, но этот кристалл мог бы быть замороженной Искрой… если бы все эти предания были научно доказуемы.
Не Искра. Но Старскрим, тем не менее, оттуда-то знал, что трогать это чудо не стоит. Нельзя. Сейчас он ничего не анализировал и не думал, только смотрел и чувствовал.
Подземный гул грубо выбросил его из этого благоговейного состояния. Джет оказался прав! Старскрим невольно схватился за ближайший камушек, торчавший в шаге от Сокровища. Тот на удивление легко поддался, выскользнув из каменной породы. С добычей в манипуляторе напуганный сикер бросился к выходу.
Он успел пробежать несколько десятков мичаметров, прежде чем стремительно нарастающая вибрация сменилась страшным землетрясением.
Под ногами возник широкий кривой колодец. Не успев затормозить, Старскрим споткнулся и заскользил по влажной глине вниз. По карте это была та самая диагональная галерея, которую он намеревался обойти более длинным путём, чтобы выйти к западному входу. Вся пещера тряслась и стонала, как давно проржавевший аванпост на заброшенной орбите. Шлак, да чтоб его в плавильню через штурвал, почему именно сейчас?!
Орущего, подпрыгивающего и отчаянно отмахивающегося от сузившихся стен кристаллом кибертронца в конце концов вышвырнуло из галереи почти у цели — прямо на пол перед западным выходом. Это была ступенчатая секция, образовавшаяся в результате тектонических сдвигов и разломов. Грохот кругом стоял такой, что Старскрим не выдержал и вырубил аудиодатчики наболт, плотно свернувшись в протоформу и прикрыв манипуляторами шлем. Сейчас его чем-нибудь расплющит, и он останется здесь навечно!
Впрочем, в последнем ему повезло — под этим потолком не висело ничего существенного, что могло бы свалиться и перевести трясущегося внизу сикера из трёхмерного пространства в двухмерное.
Клик. Два. Три. Землетрясение не стихало.
Пять. Шесть.
Семь.
Тише.
Восемь.
Ещё тише.
А потом тряска вдруг прекратилась так же внезапно, как и началась.
Пошевелиться Старскрим не осмеливался ещё очень долго.
Когда он наконец активировал оптику и поднял голову, увиденное заставило его громко выругаться. Долгий путь сюда был проделан зря.
Свод пещеры угрожающее давил на него своей неумолимостью, и сикер вдруг ощутил возвращение очень старой и очень знакомой фобии. Сбежать от неё он тоже не мог.
Не мог, потому что западного выхода больше не было.
*
Скайфайр проверил хронометр и квинтыхнулся. Выходило, что он бродил здесь уже больше двух джооров. Дроид не соврал, однако в реальных масштабах длина пещеры оказалась гораздо серьёзней. Разведчик также не учёл длинных узких переходов и бесчисленного количества тех самых боковых ответвлений, связывавших основные коридоры.
Землетрясение застало учёного врасплох. Скайфайру пришлось побегать, поэтому он не сразу пришёл в себя. Эти сейсмические танцы ему сильно не понравились. И характер колебаний, и их интенсивность указывали на то, что он попал как раз в один из кульминационных моментов формирования местного ландшафта. Риск увеличивался ещё и тем, что он находился в пещере и выйти отсюда мог ещё не скоро. А первое правило землетрясения, которое соблюдали все живые существа, включая кибертронцев, предписывало как можно скорее выйти на открытое пространство. На Кибертроне подобная литосферная деятельность отсутствовала как класс, однако жители некоторых колоний знали, что это такое.
И далась же ему именно сегодня спелеология!
Когда произошёл последний толчок, Скайфайр уже находился в небольшом каменном кармане, откуда можно было вылезти только через тоннельчик, начинавшийся под потолком. Обратно возвращаться было нельзя, поскольку с этого участка пещеры другого хода наверх не было. К счастью, диаметр тоннельчика позволял пролезть даже такому крупному трансформеру, как джет — как раз впритык. Проблемой был прилетевший с той стороны солидных размеров валун, заблокировавший большую часть проходной «норы». Паниковать было бессмысленно, поэтому Скайфайр принялся решать задачу прохода так, как решал бы задачу математическую — методично и поэтапно, частично отключив эмо-блок. Увы, при себе у него не было ни бура, ни альпинистского снаряжения, кроме нескольких титановых захватов и альпенштока, ни даже лазергана. Впрочем, даже если бы и был, то расстреливать наглый камушек пришлось бы очень долго. Протолкнуть его вперёд Скайфайр тоже не мог — на это не хватало даже его внушительного роста. Оставалось только встать на выступы подземной скалы и попробовать протолкнуть валун в сторону. Идея сработала далеко не сразу, так как камушек весил будь здоров, а Скайфайр был тетраджетом, а не конструктиконом. Буквально прилипший к скале, он чувствовал себя полным дураком. Спустя ещё полджоора кряхтений, недовольного шума вент-систем и крепких словечек ему удалось наконец отодвинуть валун настолько, чтобы можно было попытаться хотя бы сунуться туда. Влезть-то он влез, спасибо частичной трансформации, позволявшей плотно сложить крылья, но за оставленный на полу кармана контейнер джет вспомнил, только преодолев уже почти половину «норы».
Поминая всех Праймусовых альф до десятого колена, Скайфайр вылез обратно и начал всё сначала. Теперь он толкал контейнер перед собой, не смея даже поднять шлем без риска приложиться башней о камень. Ползти было страшно неудобно, металлический корпус гулко грохотал в пещерной акустике, а за обшивку уже можно было даже не переживать. Научная экскурсия оборачивалась полным трагифарсом. Расскажешь «младшим» — не поверят. Вдобавок в какой-то момент нашлемный фонарь засбоил, потускнел, снова загорелся, потом мигнул два раза и погас.
Шлак.
Замерший в лежачем положении Скайфайр вдруг ощутил, как его со всех сторон окружает идеально непроницаемая, бесшумная чернота. Эта чернота не была похожа на бархатистую ночную тьму Джеруна или на мрак жутких старых шахт на спутниках, куда его когда-то пригласили в качестве учёной массовки. О тех шахтах ходили самые разные легенды, и даже самые болтоголовые старались по забытым штольням не шляться и держать глоссы на привязи. Скайфайр до сих пор помнил ту дрожь, которая пробирала его, стоило отвернуться от бригады рабочих и взглянуть в уходящую вдаль темень. Но та чернота была живой, жаркой, липкой и страшной — стоит только зазеваться, и она протянет к тебе свои голодные щупальца. Эта же, пещерная чернота, была, напротив, невесомой и прозрачной. Она не давила, как шахта, но окутывала слоем молчаливой прохлады, изолируя от всего мира и направляя мысли в сторону философии. Казалось, пещере не было дела до того, находится ли в ней кибертронец или не находится, спасётся или уйдёт в дезактив. Здесь, например, было бы удобно постигать древние духовные практики или постепенно терять энергию — пещера одинаково была равнодушна. Живые её не интересовали. Сплошной холод, тишина и одиночество.
И чего он тут разлёгся? Вперёд! Запасной фонарь у Скайфайра был, но, как назло, лежал в контейнере, а не в сабспейсе. И ведь, болван, утром ещё думал, а не положить ли его к себе. В узкой «норе» не было лишнего свободного места, чтобы ещё вслепую рыться в инструментах, тут самому бы повернуться. Джет положился на слабый свет собственной оптики и снова пополз — если верить показателям пройденного расстояния в сравнении с картой, сей неприятный проходец скоро должен был закончиться.
Контейнер — шаг — контейнер — ещё шаг… Передвижение приобрело характер однообразной цикличности, и это помогло слегка увеличить скорость ползания и успокоиться. Неожиданное появление знакомого маркера на экране снова заставило Скайфайра остановиться. Академист ведь ушёл из зала одновременно с ним, и совсем в другую сторону! Впрочем, маркер тут же пропал. Сбой сетки наведения, что ли?
В следующий наноклик контейнер поехал куда-то вниз. Скайфайр успел придержать его и наполовину высунулся из «норы», пытаясь разглядеть всё, что только позволяла его оптика. Проход закончился. Эхолокация показала, что он наконец попал в один из основных коридоров, обозначенный на карте толстым рукавом. Дополз.
Учёный закрепил запасной фонарь на шлеме и смог осмотреть окружающую действительность. Та ненамного отличалась от того, что он видел до этого, разве что камень был гораздо темнее, а потолок — выше. Резко потеплело — и вот последнее было уже куда более странным. Откуда здесь может идти тепло? Неужели ещё один источник? Вновь объявившийся на сетке маркер уведомил, что его обладатель теперь находится где-то впереди. Нет, сбоем это определённо не было. Да как сикер мог вдруг оказаться рядом?! Они же договаривались!
Скайфайр нахмурился, поразмыслил и решил всё же найти его. Спросить, почему тот вдруг очутился здесь, а не в западном секторе, как предполагалось изначально, он ещё успеет.
Маркер вёл себя странно. В какой-то момент он начал быстро перемещаться, потом снова замер в одной точке. Скайфайр прошёл уже хорошее расстояние, когда сигнал вновь пропал. Через клик он опять появился… но появился позади.
Джет огляделся, уже ничего не понимая. Сейчас он находился в месте, буквально изрезанном щелями и проломами, сквозь которые мог пролезть разве что скраплет. Слабо пахло серой. Под потолком парил тонкий шлейф пара — некоторые щели вовсе не пустовали. Определённо, ещё один источник...
Высокочастотный вопль, раздавшийся откуда-то сбоку, заставил Скайфайра подскочить на месте, машинально снизив чувствительность аудиодатчиков. Нашёлся коллега! Ведь уже давно выйти из пещеры должен был! В то, что тот способен так… противно орать, джет не поверил бы, если бы лично не услышал. Мгновенно возникшие спасательные замыслы, однако, не успели оформиться в конкретный план, потому что мгновение спустя источник вопля собственной персоной выбежал из левого коридорчика. Он бы бежал и дальше, без оглядки, но с лязгом впечатался в опешившего Скайфайра.
Тот схватил его за плечи.
— Праймус! Куда тебя шарки понесли? Какого глюка ты там делал?!
Окуляры геолога расширились, броня отдавала жаром, кое-где виднелись свежие подпалины. Его контейнер неуклюже болтался позади, отмагнитившись от одного захвата, но он ничуть не пострадал.
— Делал?! Он ещё спрашивает! Да меня только что едва не расплавило!
Он сердито оттолкнул джета, прикрепляя своё имущество обратно.
— Я отлично рассчитал, как на моём маршруте найти западный выход. Даже добрался туда в срок, упал во время толчков… — последняя реплика прозвучала уже спокойнее.
— И?..
— А он завален! На последних толчках и завалило, причём так, что и ракетами не пробьёшь. Шлак… пришлось по параллельной системе идти. Тут, оказывается, две пещерные системы вместо одной. Я выбрался через переходы с сифонами, а в том юникроновом коридорчике напоролся на вулканические газы! Мне эта активность очень не нравится.
Скайфайр опять нахмурился. Происходящее перестало нравиться и ему тоже: он знал, что спокойные термические очаги так себя не ведут. А уж наличие газов и вовсе подтверждало не самые хорошие подозрения.
— Пошли отсюда. Надо убраться, пока можем, подобру-поздорову. Данных у нас и так на следующие орны хватит, наисследовались.
Они вдвоём направились дальше по коридору, желая только одного — уйти из пещеры. До юго-восточного выхода, впрочем, топать оставалось ещё прилично. Скайфайр, ещё раз обратившись к загруженной карте, произвёл подсчёт расстояния и уже собрался высказать его вслух, когда понял, что академист не идёт за ним.
— Ты чего? — обернулся джет.
Сикер прислонился к стене с каким-то затравленным видом. Его контейнер глухо звякнул о камень, очутившись между стеной и его спиной, но он даже не обратил на неудобство никакого внимания.
— Иди дальше без меня. Выбирайся отсюда. И поскорее.
— Послушай…
— Я не могу. Уходи.
Его болезненно пульсирующий взгляд скользил по стенам с нарастающим ужасом. Поля потеряли стабильность, а корпус начало потряхивать. Следивший за выражением его фейсплета Скайфайр вдруг понял, что того вот-вот накроет самая настоящая истерика. Да, многие крылатые на уровне прошивки не любили замкнутых пространств; он и сам после долгих джооров в пещере чувствовал себя паршиво, но всё же он был тетраджетом с уравновешенными процессорами. В случае же этого конкретного сикера на известную особенность прошивки многих Ищущих, видимо, накладывался ещё и личный баг: после перехода определённого стрессового рубежа поведенческие барьеры рушились и начинался эмоциональный коллапс.
Штопор его раздери!
Нет, этого допустить ни в коем случае нельзя. Если сикер сейчас закричит (а в этом Скайфайр не сомневался, памятуя о недавнем звуковом опыте), то уже не сдвинется с места и они останутся тут навсегда, чем только усугубят своё положение. Бросать же коллегу, тем более крылатого, чтобы уйти самому, джету и в процессоры не приходило, но насильно тащить его на себе он тоже не был намерен.
Двумя широкими шагами Скайфайр пересёк разделявшее их расстояние и снова схватил академиста за плечи. Теперь он сделал это почти грубо, ещё и встряхнув для острастки.
— Послушай меня. Нет, слушай! На меня смотри! Если тебе вдруг покажется, что на тебя падает потолок, стены, пол или что тебя сейчас задавит ещё какая-то квинтотень, или ты ещё что-нибудь себе там про дезактив надумаешь — немедленно подчисти эту шарковню из оперативки и смотри на меня! Смотри, я сказал! На фейс, крылья или куда хочешь, но концентрируйся на мне, а не на пространстве! Его для тебя нет! Сейчас мы шаг за шагом пойдём к выходу, потому что за камнем ждёт небо, и мы выйдем отсюда, потому что небо близко! А ты, если хочешь выбраться, пойдёшь за мной! Нечего масло беспомощно размазывать! Или остаёшься здесь, или идёшь к небу! Вот тебе фокус, — джет наугад ткнул в точку между собственными окулярами. — Сюда смотри! И смотри внимательно!
Несчастный сикер послушно пялился на Скайфайра, усиленно гоняя по системам хладагент. То ли яростный взгляд голубой оптики был убедителен, то ли жёсткая речь, то ли невесть откуда взявшееся понимание, что по горизонтали-то пространства хоть завались, но ужас начал постепенно уходить из его окуляров. Его поля постепенно стали приходить в норму, напряжение отступило, и он снова вроде был способен мыслить связно. Как, собственно, и полагается учёному.
— Я понял, — прозвучал тихий ответ. — Да. Конечно. Я пойду.
В следующий момент новый толчок снёс обоих с ног.
Пещера задрожала. Сверху посыпалась порода. Трясло всё сильнее, заставляя буквально танцевать пол и трансформеров на нём. Подземный гул нарастал, превращаясь в оглушающий грохот. Из трещин в стене, оказавшихся фумаролами, с шипением забили тугие струи газа и пара. Словно этого было мало, к симфонии землетрясения прибавилось пока ещё слабое, далёкое бульканье.
— Это ещё что?! — вопросил в кратковременной паузе позабывший о своей клаустрофобии геолог.
Стены шипели и плевались паром, словно неисправная котельная, землетрясение пошло на новый разгон. Не сговариваясь, учёные синхронно обернулись в покинутую даль пройденного коридора. Булькающий звук приближался, и это была совсем не вода. Подтверждая страшную догадку, вдалеке появились первые оранжевые отсветы.
Извержение!
Сейчас речь не шла об истериках, сомнениях или даже о том, что на трясущемся полу почти невозможно стоять, не то что спасаться. Верх взяли протоколы выживания.
— БЕГОМ!!!
И начался марафон. Трансформироваться в ограниченном пространстве было бесполезно и попросту опасно, поэтому оба меха стартанули с места не хуже гонщиков экстра-класса. Впереди нёсся академист, чуть ли не впервые ставя все пешие рекорды и оглашая коридор яростными воплями; за ним мчался Скайфайр, обдирая крылья о каменные выступы, снося шлемом встречные сталактиты и вполголоса ругаясь сразу на трёх старокибертронских диалектах. Мехи бежали как сумасшедшие, минуя многочисленные боковые ответвления и уклоняясь от особо агрессивных фумарольных выбросов, спотыкаясь и подпрыгивая на окончательно вставшем на дыбы полу и забыв обо всём, кроме приоритетной цели. Но лавовый поток оказался быстрее и постепенно нагонял. Один раз Скайфайр рискнул оглянуться — и видеозапись включилась сама собой, следуя закоренелой привычке учёного всё фиксировать. Потрясающее зрелище! Раскалённая «подошва», мчащаяся к ним, авангард лавового потока, сияла нестерпимо, как залежи необработанного энергона или фотосфера звезды. Снимать на бегу, вывернув шлем, было глупо и неудобно, но Скайфайр на клик даже подзабыл об опасности, пока пронзительный крик геолога не привёл его в чувство.
Сикер с разбегу затормозил на развилке — коридор в этом месте расходился на четыре ветви.
— Куда нам?! — проорал он сквозь грохот.
Скайфайр молниеносно сверился с картой.
— В самый правый!
Правый путь сразу начинался с упавшего крупного сталактита. Сзади надвинулось нестерпимое пекло, обжигающее почти до выкипания хладагента — казалось, сейчас расплавится обшивка. У Скайфайра, бежавшего сзади, слои брони могли выдержать многое, как у грузовой модели, но такое было уже чересчур даже для него. Термодатчики протестующее взвыли, и джет в первобытном страхе перепрыгнул глыбу вслед за сикером. В отличие от основного канала, выбранный коридорчик всё время петлял, и трансформеры сумели избежать столкновений только благодаря прирождённой реакции крылатых. Но увы — стихия наступала неумолимо. Когда грохочущее бульканье кипело уже буквально в нескольких шагах за последним поворотом, учёные вскочили на выступы у стен, бывшие когда-то берегами подземной реки — Скайфайр справа, геолог слева. И в тот момент, когда оба отключили оптику и пожелали друг другу лёгкого дезактива, лава… пронеслась за тонкой стеной, заставив ту моментально раскалиться. Извержение нагнало бы мехов, но на развилке по инерции повернуло на спуск в соседний проход.
Сикер зашипел и отлепился от стены — он как раз оказался около раскалённой, и ему в очередной раз обожгло броню.
— Никвинта себе! — наконец смог выговорить он.
С трудом осознавший невероятное везение Скайфайр подключил зрительные каналы. Видеозахват пошёл помехами, и откалибровать окуляры ему удалось лишь со второй попытки.
— Не стой, мы ещё не вышли отсюда.
В вент-систему набилась каменная крошка, поэтому джет отчаянно хрипел на ходу в процессе очистки. Впрочем, академист, только что попрощавшийся с белым светом, выглядел и чувствовал себя не лучше. Кажется, землетрясение только что снова присмирело, оставив на память о себе только лёгкое дрожание.
Теперь они уже не бежали — случайно потянутые во время бешеной гонки тяги и сервоприводы ныли, на экране постоянно возникали отчёты о мелких неисправностях экзоскелета. Скайфайр заблокировал список поступающих ошибок, заставив себя вернуться к последним расчётам, над которыми размышлял до извержения. О далёком бульканье где-то слева он старался не думать. В одном он был уверен — коридорчик плавно, но верно поднимался, значит, шансы вновь напороться на лаву уменьшены. Идти оставалось ещё долго, но его гнало вперёд не столько само желание выбраться из пещеры, сколько испытанный только что страх. Двойная система! Подземный вулкан! Да это поистине пещера феноменов! А что… неплохое название...
Он удивился, услышав рядом недовольное бормотание:
— На кой эта полировка, спрашивается… хуже шахтёра… заменять пластины…
— Тебя в такой момент волнует внешний вид? — поинтересовался с лёгким раздражением Скайфайр.
— Ты бы себя видел! — не остался в долгу не менее раздражённый сикер.
Дальше шли молча. Ни спорить, ни бежать желания больше не было. Они всё шли и шли, освещая путь нашлемным фонарём Скайфайра и лампой геолога. Иногда стены снова начинали подрагивать, и тогда мехи замирали, с опаской глядя в потолок и в любой момент ожидая новых неприятностей.
— Как тебя зовут, реактивный? — поинтересовался сикер несколько долгих бриймов спустя.
— Так и зовут, — машинально ответил Скайфайр, пропустив мимо ЦП тот факт, что назвал виртуальный псевдоним вместо своего настоящего позывного. Он слишком углубился в расчёты.
— Реактив? Серьёзно? — замедлил шаг тот.
— Да… а что?
Ответом послужило молчание.
Они шли ещё долгих полтора джоора. Пару раз академист останавливался, борясь с подступающей паникой, но потом, наверное, догадался перестроить программу восприятия или заблокировал часть эмо-контуров. Как бы то ни было, но оставшийся отрезок пути уже не принёс никаких новых проблем — и отчаянно хотелось верить, что их больше не будет.
В третий раз остановился уже Скайфайр.
— Выключи лампу.
Геолог послушался, и их обступила темнота. Вдалеке что-то блеснуло.
— Ты это видишь?
— Это свет!
Скайфайр не выдержал и сорвался с места первым. Расстояние неожиданно показалось ему почти бесконечным, хотя процессорами он понимал, что это была только иллюзия. Только увидев дневной свет, он понял, насколько отвык от него — оптика давно уже перестроилась на ночной спектр. Теперь же этот слабый отблеск заставил воспрянуть Искру и бросить все мощности на эндоскелет, потому что шанс перестать бродить по этой пещере был совсем близко, только добеги, вот он!
Именно это его и подвело. Когда Скайфайр добежал до источника света, опора под ногами исчезла слишком быстро, чтобы он успел среагировать. Джет буквально слетел с края, успев только рефлекторно выбросить манипулятор. Конечность угодила в каменную трещину, и Скайфайр, стесывая до живого металла краску и высекая искры, со скрежетом заскользил вниз.
Над головой раздался суетливый топот. Трещина вдруг сузилась, и скольжение резко прекратилось. В плечевой сустав ударила боль, и тяжёлый мех просто повис над пропастью на одном манипуляторе, нещадно сдавленном камнем.
*
В то, что его невольный напарник по научному несчастью случайно оказался тем самым учёным из датанета, Старскрим поверил не сразу. Однако некоторые скупые факты, оброненные тем во время позавчерашней попойки, подтверждали совпадение. Джет состоял в экспедиции от института, а значит, там же и работал, и обычно недоверчивый ко всяким удивительным совпадениям геолог в конце концов признал его как своего старого оппонента. Кроме "Реактива-из-института", других с таким псевдонимом и местом работы в той злополучной переписке не было. Да и кому придёт в процессоры брать подобное имя, как не меху с альт-формой шаттла? Сейчас Старскрим был даже готов взять обратно свои давнишние мысли о скучности его имени — всё совместно пережитое со скукой отнюдь не вязалось. Кроме того, джет со своей стороны честно выполнял условия их дурацкого спора.
Как он отреагирует на ответное признание, Старскрим не знал. И позавчера, и сегодня геолог всё время как-то забывал о том, что надо бы представиться. Впрочем, когда завидевший впереди вожделенный свет джет побежал, что называется, впереди флагмана, все посторонние мысли об идиотских пари и церемониях вымело из процессоров напрочь. Старскрим припустил вслед за ним, стараясь не отставать. Когда тот внезапно исчез, только прирождённая осторожность, сравнительно более лёгкий вес и лётные протоколы маневрирования не позволили сикеру упасть вслед за ним. Он успел затормозить на самом краю — и увидел, что тот висит на грани падения.
— Реактив!
— Шарк, — устало выругался джет, болтаясь в нескольких мичаметрах ниже. Зацепиться же или поставить супинатор ему было решительно не за что и не на что.
Они выбежали прямо в карстовую воронку. Старскрим, не смея вентилировать, медленно поднял взгляд вверх. Воронка оказалась широкой и глубокой круглой шахтой, в которую вышел коридор. Стены были вертикальными и абсолютно гладкими — ни единого выступа. Высоко над головой светлело пятно неба. Выход! Так близко и так далеко! Ну… по крайней мере, преимущество альт-формы у них обоих было.
— Дожигатели включить можешь? — распластался на краю пропасти Старскрим, лихорадочно просчитывая план разрешения ситуации. Он бы, может, и струсил, так как спасать ему ещё никого и никогда не приходилось, но… если бы не Реактив, он бы так и остался в том коридоре. И смотреть на то, как джет улетит вниз, он тоже не хотел. Не хотел терять только что приобретённого спутника.
— Если я их включу, то сплавлю к шаркам броню, — процедил сквозь денты тот, намекая на неудобное расположение своих дожигателей, находившихся аккурат рядом с седалищной пластиной.
Точно. Особенности трансформы, чтоб её.
Старскрим перевёл взгляд с Реактива ниже — туда, где их ждал зёв воронки — и содрогнулся. Дна не было. Вместо него он увидел кипящее озеро нездорового оттенка, поверхность которого пузырилась и фонтанировала. Рецепторы уловили едкий запах раскалённых химикатов. Пока сикер смотрел, озеро вдруг выплюнуло горячий фонтанчик, высоко взметнувшийся злым гейзером в считанных мичаметрах от вздрогнувшего Реактива.
Не вода — кислота!
Старскрим еле сдержался, чтобы не броситься обратно в пещерные коридоры. По крайней мере, там он знал, чего ожидать. Кислота — верная инвалидность для кибертронца, хуже дезактива. Разогнанная до пороговых температур кислота — тем более.
Он машинально дёрнулся, собираясь вскочить… и взглянул Реактиву прямо в оптику. Тот настороженно смотрел на него снизу вверх. Словно чего-то ждал.
Нет. На этот раз — никаких побегов.
— Тебя не задело?
— Пока нет, но в следующий раз — заденет.
— Вот же траченный квинтец… — вынес ёмкий и нецензурный вердикт Старскрим. Ему надо было отвести Искру, иначе он просто съедет с алгоритмов. Нейросеть и так уже была напряжена до предела. — Давай так: я сейчас на антигравах возьму твой контейнер, а потом вытащу тебя.
Кажется, Реактив был готов поспорить с подобной уверенностью, но у него самого не было никаких идей, так что пришлось довериться тому, что предлагали. К счастью, джет выглядел слишком утомлённым, чтобы паниковать.
— Как ты собираешься это сделать?
Старскрим сделал осторожный шаг в сторону и включил свои дожигатели, ступая в пустоту. Слева взметнулся ещё один гейзер, заставивший его плотно поджать крылья. Сикер медленно спустился к висящему на камне тетраджету и завис у него за спиной, отмагничивая захваты.
— Готово.
Реактив шумно провентилировал — лишний вес исчез. Старскрим поднялся и поставил контейнер на пол коридорчика.
— Что дальше?
— У тебя троса нет?
— Нет.
Раздался новый всплеск. Геолог протестующе стравил перегретый пар. Отсутствие троса существенно усложняло задачу.
— И у меня нет.
— Похоже, мы с тобой очень непредусмотрительные, — криво ухмыльнулся Реактив.
Старскрим обратил внимание на то, как расширились его окуляры — джет явно пытался скрыть свой страх перед шипящей внизу кислотой неуклюжими шуточками. Тихий скрип тягов застрявшего манипулятора был отлично слышен в перерывах между всплесками опасных фонтанчиков. Можно было только догадываться, насколько ему больно. С его весом он долго не протянет.
— Тогда остаётся только одно, — с этими словами сикер спустился обратно.
— Что ты задумал? — попытался вывернуть шлем Реактив, когда Старскрим вновь очутился у него за спиной, собираясь сделать что-то очень креативное и весьма глупое.
— Вытянуть тебя на себе я не смогу. Тросов у нас нет, да их тут и крепить не на чем. Я сейчас подам максимальную тягу на дожигатели и попробую сзади подтянуть тебя вверх, а ты упрись ногами в скалу и тяни манипулятор. Изо всех сил тяни. Вдвоём у нас должно получиться.
— Что?! У тебя с процессорами всё в порядке?!
— Пока ещё да! — огрызнулся Старскрим, нервничавший не меньше джета. — Сначала дослушай, квинт побери! Как только манипулятор выйдет — прыгай и врубай антигравы. Сразу же, едва начнёшь падать, в тот же наноклик, понял? Зависнешь, как я.
— Это самый идиотский план, который я когда-либо слышал!
— Не трать время! Спроси себя, как долго ты ещё сможешь висеть?
— Ты же сам сказал, что меня не вытянешь!
— Не вытяну, но смогу добавить тебе мощности. Так хоть шанс будет! У тебя есть идея получше?
Реактив на миг прикрыл оптозатворы. Похоже, правота Старскрима начала его убеждать. Он оглядел почти идеально отвесные стены, потом посмотрел наверх, туда, где виднелась узкая полоса неба. В его взгляде появилось что-то тоскливое.
— Ты же сам мне говорил, что я либо останусь, либо пойду к небу, — напомнил геолог. — А сейчас?
Озеро снова напомнило о себе очередным гейзером.
— Думаешь, это сработает?
Вокалайзер Реактива охрип — ему отнюдь не становилось лучше. Старскрим переместился немного вбок и снова взглянул джету в фейсплет. Узкие алые окуляры смотрели серьёзно и внимательно.
— У тебя нет выбора.
В качестве выбора оставался только ва-банк. На сомнения уже не оставалось времени, и Реактив кивнул. Лучше маленький шанс, чем никакого.
— Ладно. Давай.
Дожигатели загудели громче. Старскрим крепко сцепил манипуляторы на корпусе джета и, напрягшись, потянул того вверх. Тот упёрся супинаторами в стену, пытаясь подтянуться и помогая Старскриму.
— Шлак, ты тяжелее пережравшего октанки погрузчика! — просипел сикер, отчаянно балансируя на антигравах.
— Заткнись! — не выдержал Реактив. — Я пытаюсь! Давай же… ну же… давай!
— Тяни!
— Не могу! Заклинило!
— Давай ещё!
Из центра озера взметнулся ещё один гейзер.
— Намертво! Не идёт!
— Не вздумай мне тут сдаваться! — в голосе Старскрима прорезались визгливые нотки.
Его системы работали на полную мощность. По сути, сейчас только он да заклинивший манипулятор и удерживали Реактива от окончательного падения.
— Ещё одно усилие — и я себе сочленения к Юникрону выкручу!
— Тяни!
— Да чтоб тебя… Всё, отцепись!
— Тяни!
— Сдвинулся!
— Ещё!
— Не могу! Снова застрял!
— Сильнее!
— Постой… Есть! Пошло! Почти!
— Ещё сильнее!
— Давай!.. Есть!
Что произошло в следующий наноклик, Старскрим так и не понял. Он только успел шарахнуться в сторону, когда Реактив окончательно потерял опору. В аудиодатчиках неприятно лязгнуло, взревели двигатели, и его едва не накрыло струёй раскалённой плазмы. Еле извернувшись, Старскрим прижался к стене и… увидел зависший на антигравах шаттл прямо у себя над головой. Точнее, его нижнюю сторону. Дюзы тетраджета угрожающе светились.
— Ты сделал это!
И сделал правильно — трансформировался!
— Да ты гениальный оплавок!
Идиотский план удался: Реактив едва не упал, а его самого в который раз едва не сожгло. Да что ж это за орн такой квинтанутый?!
— Угу, спасибо… я только что едва вниз не слетел! Чтоб я тебя ещё раз когда-либо послушал! Планировщик шарков! — послышалось из недр шаттла. Нервно расхихикавшийся в ответ Старскрим облетел его и приземлился обратно на площадку, где был оставлен их инструментарий. На броне у обоих выступили капли хладагента.
— Но ведь сработало же!
— Сработало.
Сикер продул системы и начал рассматривать зависший перед ним шаттл.
— Сказал бы мне кто, что я впервые увижу форму шаттла в пещере — ни в квант бы не поверил. Выглядишь солидно.
От нового озёрного выброса тетраджет едва успел увернуться. На живом металле зашипела кислота.
— Некогда смотреть, забери инструменты!
— Я их сейчас на тебе закреплю, один момент!
Когда Старскрим примагничивал к шаттлу второй контейнер, сверху загрохотало. От нового подземного толчка загудело так, что вся шахта взвыла. Каменная глыба, накренившаяся с её правого края, наконец соизволила сорваться вниз.
Корпус Реактива крупно задрожал.
— ВАЛИМ!!! — заорал Старскрим.
Не иначе как только Праймусово чудо (а может, и рисковый пример джета) помогло ему пережить трансформацию, когда снизу опять плеснуло. Крылатые, не сговариваясь, «дали газу», устремляясь вверх с упорством голодного зверокона. Не обращая внимания на дождь раскалывающихся камней и шипение плюющихся гейзеров, оба гнали на полной скорости, выжимая из двигателей всё, что только можно. С последним кислотным выбросом шаттл и истребитель вылетели из воронки на поверхность планеты и, трансформировавшись, кубарем полетели на землю.
Им повезло — они упали достаточно далеко оттуда.
Новый толчок стих так же внезапно, как и два предыдущих. Оба синхронно повернули головы в сторону шахты. С этого ракурса она выглядела, как обычная щель. Осознание того, что они всё ещё живы, что им удалось выбраться из этого ада, ещё не распространилось за пределы логических цепей. Трансформеры только тупо смотрели туда, автоматически регистрируя статус «актив» и отсутствие серьёзных повреждений.
В таком молчании прошёл клик, другой, третий. Остаточный гул утих, и воцарилась тишина.
— Я Эйр, — неожиданно заговорил Старскрим, чувствуя потребность хоть что-то сказать. — Это со мной ты спорил в датанете.
Тяжело вентилировавший джет повернул голову и осоловело уставился на сикера, словно желая проверить, не шутит ли он. Однако Старскрим не шутил, потому что чудом спасшийся вместе с ним Реактив-из-института сидел прямо перед ним.
Сейчас окуляры у того были серьёзными и абсолютно круглыми. Старскрим понял, что Реактив тоже не дурак сложить два и два — они оба добросовестно выполняли условия пари. Вымотанного джета хватило только на одну усталую, но от того не менее ироничную ответную реплику.
— Да ты издеваешься.
--------------
*) Прима — по легенде, первый из Тринадцати. Предположительно, обладал аэроформой.
3 часть
читать дальше*
Чего не ожидали ни тот, ни другой, так это того, что окажутся в главном зале исследуемой пещеры в один орн и в одно и то же время, выйдя из противоположных коридоров с полными контейнерами инструментов и приборов каждый.
— Разрази меня погодное условие!
— Закрылкам своим не верю!
Обе реплики прозвучали одновременно, отозвавшись пещерным эхом.
— Только не говори мне, что ты пришёл сюда за тем же, — неверяще уставился на Старскрима позавчерашний компаньон по выпивке.
— Ну да… ты-то это уже сказал, — геолог сам был немало ошарашен.
Оба некоторое время помолчали.
— Ладно, — предложил нейтральный выход джет. — Ты берёшь ту половину зала, я — эту.
— А наоборот?
— Это ещё почему? Здесь одна и та же порода, нам обоим хватит.
— Ну, попытка была не пытка. Подумал, вдруг ты уступишь, — повёл крыльями Старскрим.
С каменным сводом над головой он чувствовал себя неуютно, но дело есть дело.
— Если весь смысл был только в вопросе, то ты его уже задал, — начал разворачивать свой инструментарий джет.
Старскрим некоторое время наблюдал за его неторопливыми движениями. Ни одного лишнего жеста, идеальная точность и спокойствие. Истинный учёный. Хмыкнув, геолог открыл свой контейнер и обустроился на относительно плоском камне. Установил портативную плазменную лампу, заряда которой хватало почти на ротацию, и приготовил датапад со стилусом. Потом настроил прибор измерения концентрации газов и начал шаг за шагом обходить зал, фиксируя малейшие изменения.
Ни стена, ни пол, ни атмосфера зала не давали никаких результатов сверх нормы, кроме обычных средних показателей, пока Старскрим наконец не дошёл до самого джета. Его собственные датчики засекли слабое тепловое излучение. Уже увлёкшийся подробным описанием пещеры институтчик отвлёкся на предупреждающий писк прибора.
— Это не я.
— Да знаю я, что это не ты, — отмахнулся Старскрим, озадаченно водя сканирующим лучом по камню. — Он выдаёт, что возле тебя повышенный уровень тепла и серы, а я наблюдаю только тепло.
— Я тоже заметил, но здесь нет трещин. Стена абсолютно гладкая.
— Вот это меня и удивляет.
Джет отвернулся, возвращаясь к своему собственному анализу, но ходьба Старскрима вокруг не давала ему сконцентрироваться. В конце концов он невольно заинтересовался проблемой геолога.
— Откуда здесь может быть сера? Ты уверен в точности прибора?
— Уверен, это новый прибор Академии. Он очень мощный, а здешний камень пористый. Это всё странно.
Джет поднялся на ноги, невольно обпершись манипулятором о стену. Тепло усилилось. В следующий наноклик камень проломился под его ладонью в скрытую полость.
На пол хлынул кипяток. Жар и ударившая по рецепторам тяжёлая волна серного запаха заставили резво отскочить обоих трансформеров. Кипящая пена водопадом хлестала из пролома, вынося целые куски породы. Джета, бросившегося на спасение своих драгоценных инструментов, окутало облаком пара. Он еле успел побросать всё обратно в контейнер, прежде чем вода затопила лунку, где он было расположился.
— Горячий источник! — Старскрима охватил азарт. — И прямо в стене!
— Скрытая полость. Вот тебе и сера, — джет восхищённо замер, провожая взглядом кипящий поток и крепко прижимая к себе контейнер. То, что он только что едва не выкупался в кипятке, его, казалось, ничуть не взволновало.
Учёные переглянулись.
— Знаешь, — повысил голос Старскрим, стараясь перекрыть шум воды, — так как мы, похоже, занимаемся одним и тем же…
— …то ты предлагаешь переместиться на твою точку, так? — понял его джет.
— Именно.
Ни о каком соперничестве сейчас не могло быть и речи. Создав из двух исследовательских пунктов один, мехи сразу принялись за дело. Пока джет продолжал опись, большей частью состоящую из побитного анализа, Старскрим с большими предосторожностями сумел взять пробу из кипящего потока, бегущего под стеной через весь зал. Закрепив пробирку на подставке, он погрузил туда длинный тонкий щуп, оснащённый десятками микродатчиков. Результаты зашкаливали: процент серы в жидкости, успешно подтверждённой как вода, превышал все известные ему нормы.
— Необычный состав, — прокомментировали из-за спины.
Старскрим дёрнул крылом — он не любил, когда ему мешали.
— Вообще он вполне типичен для термальных вод, а вот пропорции странные.
Джет понятливо кивнул и снова углубился в свой датапад.
Химанализ занял ещё десять кликов, после чего Старскрим перелил воду из пробирки в специальный флакон и поставил в отделение для образцов. Найденные в ней вещества могли стать ключом к дальнейшему их добыванию. Теперь предстояло заняться геологической частью, ради которой он, собственно, и пришёл сюда. В его распоряжении имелись мини-свёрла для прохождения слоёв камня, энергетический молоток, измеритель расстояния, горный компас, зубило, флакон соляной кислоты и прочий арсенал, необходимый для работы. Старскрим с сожалением взглянул на джета — просить его поделиться уже добытой информацией было бы бессмысленно, да и не стал бы он никогда выпрашивать результаты чужого труда у другого крылатого. Каждый учёный должен вносить свой собственный вклад в науку. Плагиат недопустим.
Видимо, звуки молотка и сверла всё же вывели джета из глубокой сосредоточенности, потому что в какой-то момент Старскрим почувствовал на себе его взгляд.
— Что? — обернулся он.
— Нет, ты совсем не мешаешь, — махнул манипулятором джет. — Я просто опись закончил.
Старскрим только пожал плечами и вернулся к работе, невольно прислушиваясь к шуму термального источника. Хочет — пусть наблюдает, лишь бы сам не мешал.
Ещё через джоор его отвлёк мелодичный стрекот. Стрекотал маленький дроид-разведчик, зависший перед джетом на движке и вопросительно втупивший в него свой напичканный чувствительной сенсорикой визор.
— Ух ты! У тебя одна из последних моделей!
— Дроиды эффективнее автоматических зондов, — джет бегло программировал разведчику задачу. Его большие пальцы с виртуозной ловкостью порхали над сенсорной панелью аппарата.
— Они же дорогие, — поспорил Старскрим. Немногие учёные могли позволить себе целого исследовательского дроида с расширенными программами восприятия и координации действий. Зонды были и дешевле, и проще, и более распространёнными.
— Зато они меньше ломаются, и у них функция флэш-памяти есть, можно хоть сотню карт загрузить. Аккумуляторы — это, конечно, минус, менять каждые полджоора приходится, но у меня портативный речардж имеется.
— Эффективно…
— Я отправлю его дальше в пещеру. Что-то мне подсказывает, что она гораздо больше, чем кажется.
— На основании чего такие выводы? — Старскриму стало интересно, как именно мыслил джет.
— Во-первых, высота потолка, — начал перечислять тот, позволив наконец запрограммированному разведчику взлететь. — Подобный объём подземного пространства обычно не заканчивается скорым тупиком. Во-вторых, по дороге сюда я заметил немало боковых ответвлений, из них сквозняками тянет. И ещё… здесь когда-то протекала подземная река.
Старскрим обернулся к источнику.
— Она?
— Вполне возможно, — кивнул джет. — Я думаю, что воды в какой-то момент ушли на глубину…
— …и нашли термальный очаг, — завершил его мысль Старскрим. В оптике собеседника промелькнуло одобрительное удивление.
— Не хочу лезть в не в своё дело, но… какой камень?
— Ты уже задавал подобный вопрос, — не сдержал лёгкой усмешки Старскрим.
— А-а, позавчера… — вспомнил джет. — Если не хочешь, можешь не…
— Отвечу. Извести здесь мало.
Джет стал задавать вопросы, достойные какой-нибудь солидной дискуссии на высокой трибуне. Поначалу намеревавшийся резко заткнуть заинтересовавшегося институтчика Старскрим сам не заметил, как втянулся, перейдя на восианский диалект. Они нарекли свою локацию Залом Источника, и только после этого джет спохватился, вспомнив о времени.
— Мне пора уходить… Ты останешься?
Старскрим задумался.
— Да нет, наверное. Где твой дроид?
— Один наноклик, — джет нажал несколько команд на наручной панели. — Сейчас вернётся.
Когда разведчик наконец появился, он подключил его к своим инфопортам, закачивая собранную информацию, после чего сбросил составленный пакет Старскриму. Сикер просмотрел данные и в который раз за орн удивился. Для начала он развернул на внутреннем экране карту пещеры. Дроид, конечно, охватил максимум треть всей подземной системы, но и того, что он успел зафиксировать, хватало. Длина этих пещер, как и глубина, была действительно непомерной. Кроме того, разведчик отметил десятки разломов, большие перепады высоты и несколько глубоких колодцев. Судя по всему, пещера была многоуровневая и формировалась едва ли не с самого образования планеты. Старскрим сопоставил эту информацию со своей собственной и наконец сложил первичную картину. По происхождению эта пещера — смешанный тип; можно предположить магматические, тектогенные и коррозийные факторы на разных этапах формирования. Ещё система отличалась наличием подземных рек и как минимум двух озёр.
Просто феномен.
— У пещеры три выхода, — констатировал Старскрим, проанализировав карту до конца.
— Ты через какой заходил? — поинтересовался джет.
— Через тот же, что и ты. Просто я по соседней галерее в обход зала шёл, поэтому мы с тобой с разных сторон пришли.
— Я хочу пойти на юго-восточный. Там большая часть крупных коридоров сосредоточена.
— Мне всё равно, какой брать, поэтому я пойду на западный, — решил Старскрим. — Хочу посмотреть на это чудо вживую.
— Будто сейчас ты не вживую, — фыркнул джет.
— Никакая карта не заменит личного впечатления. Здесь, конечно, красота неземная… подземная, но я не намерен пропустить ни мичаметра, — парировал Старскрим. — Прошивка, ничего не поделаешь.
— А не боишься? — джет выразительно ткнул пальцем в потолок, после чего провёл ладонью над головой.
Старскрим невольно дёрнул крыльями. Про свою маленькую слабость он честно забыл, но обнаружить её перед другим трансформером было выше его достоинства.
— Западный ближе всех, дойду быстро.
— Ты же говорил, что тебе всё равно.
— Ты всегда цепляешься к словам?
— А ты всегда такой подозрительный? — поинтересовался джет, упаковывая отключившегося дроида в контейнер.
— Поверь, в некоторых ситуациях подозрительность здорово спасает.
Собравшись, оба стали расходиться в разные стороны.
— Ты слышал? — вдруг спросил джет, когда Старскрим уже почти зашёл в один из коридоров.
— Слышал что?
— Кажется, из-под земли гудело.
Он стоял, как вкопанный. Старскрим увеличил чувствительность аудиодатчиков и прислушался. Ничего.
— Наверное, показалось, — тут же возразил сам себе джет. — Встретимся на поверхности. Да не будет на твоём эшелоне вихрей.
— Договорились. Да не будет их и на твоём тоже. Удачи.
…То, что он оптимистично поторопился с «быстро», Старскрим понял через полтора джоора. Он останавливался только для мгновенного сканирования, но коридоры и галереи всё никак не кончались. Несколько раз ему приходилось ползком преодолевать особо узкие перемычки между двумя залами, а иногда даже барахлил тепловизор. Старскрим списал это на близость источников, тем более, что под потолком первое время частенько собирался пар. Впрочем, скоро их признаки исчезли, и температура в пещере упала. Он всё шёл и шёл, глядя прямо перед собой и всё реже обращаясь к скану. Казалось, этот бесконечный путь никогда не кончится.
Поэтому неожиданный отблеск на выступе стены не сразу вывел Старскрима из пешей прострации. По инерции он прошёл ещё несколько шагов и только потом остановился. Блестящая штука никуда не исчезла. Это же… кристалл! Самый настоящий, первородный кристалл!
Первородные кристаллы не были столь редки, как думало большинство трансформеров — их делала таковыми коммерция и трудоёмкая обработка. Добывающие колонии зашибали на этом крупные кредиты, а вот кому конкретно потом шёл это доход, было уже более деликатным вопросом. В нынешних границах Империи кристальные месторождения имелись на трёх планетах и на дальнем астероидном кольце. На самом Кибертроне кристаллы в основном базировались в садах Хелекс и немного — на подступах к решительно отмежевавшемуся от любой социализации Юссу.
Старскрим осторожно дотронулся пальцем до переливающегося синеватым светом микролита. Тот вспыхнул от прикосновения и тут же вернул себе обычную светимость. Рядом блеснул другой, дальше — третий, четвёртый, пятый… Завороженный красивым блеском, Старскрим пошёл за постоянно вспыхивающими новыми кристаллами. Чем дальше он шёл, тем больше кругом загоралось кристаллов, и тем светлее становилось. Он и сам не заметил, когда вышел из кристальной галереи в новый пещерный зал — не такой большой, как тот, в котором они с джетом проводили исследования, но достаточно просторный. Зрелище перед оптикой заставило его невольно открыть рот.
Весь зал сверкал, как звёздное скопление. Сотни синеватых кристаллов периодически вспыхивали и переливались, бросая отсвет на прозрачные грани своих собратьев, а те в свою очередь начинали сверкать сами, передавая это космическое мерцание дальше и дальше. Глядя на потолок, можно было подумать, что это звёзды, поющие с небес. Старскрим любил перед самым уходом офф выходить на стартовую площадку или забираться на самые высокие шпили Иакона и Воса — и подолгу смотреть на звёзды, холодно сиявшие из агатовой дали. Это было его любимым вечерним ритуалом. Другие аэроформеры тоже частенько любили взглянуть вверх, но Старскрим умел слушать космос и звёзды, именно слушать и слышать, а не просто глупо пялиться. Он мог понять каждую звезду, даже не зная истории её формирования. Частично благодаря этому таланту ему в студенчестве так хорошо давалась астрономия. Он смотрел в прошлое звёзд, но слышал шёпот их будущего. Для него каждая была неповторимой. И перепутать одну звезду с другой Старскрим уж точно бы не смог.
Открывшееся его взору великолепие заставляло замирать Искру. Они были так похожи на звёзды! Старскрим сделал неуверенный шаг вперёд, боясь наступить на острые грани — кристаллов было полно даже на полу. За себя он не опасался — сейчас он и булыжник в собственной дюзе бы не заметил — но не хотел даже слегка нарушить эту хрупкую красоту. Потом ещё шаг. И ещё. Тщательно контролируя, куда ставить супинаторы, Старскрим не шёл, а буквально плыл в синеватом свете. Он даже на клик подзабыл, что находится в пещере — ему казалось, что он потерян в пространстве и во времени, поддерживаемый одними звёздами, по которым, по легенде, до начал времён невесомо ступал Прима*.
Самый крупный кристалл, привлёкший его внимание ритмичной световой пульсацией, торчал из каменного возвышения в стороне. Он был идеальной формы, а так выровнять грани до каждого микрона не смогли бы даже лучшие кибертронские мастера старой школы. Рядом с ним венчиком рассыпались кристаллики посторонних минералов. Старскрим медленно приблизился к этому сокровищу, которое тысячи ворн скрывалось в пещере, в тишине и покое взращивая настоящее чудо. Он… он был такой красивый! Устоять перед чем-нибудь сверкающим сикеру всегда было трудно, но его нынешнее восхищение было обусловлено не только великолепной огранкой самой природы. Другие кристаллы светились неравномерно — одни сильнее, другие слабее, а некоторые не светились совсем. И вспыхивали они тоже каждый по своему желанию. Это же чудесное сокровище разгоралось, тускнело и снова разгоралось через определённые промежутки времени, раз за разом, словно пульсирующая живая Искра. И если остальные кристаллы были похожи на звёзды, то этот казался творением самого Праймуса, тем источником жизни, который горел за грудной (а иногда и не грудной) бронёй у каждого трансформера.
Старскрим долго смотрел в самую глубину этого сияния. Потом неуверенно протянул манипулятор. Замер в каких-то микронах от гладкой поверхности, не смея коснуться, не смея даже пошевелиться. Кристалл продолжал пульсировать, сиял для него, звал. Датчики засекли слабое тепловое излучение от его поверхности.
У того, первого кристалла, впрочем, как и у остальных, этого излучения не было. Они были холодными.
Старскрим осторожно притронулся к сиянию и тут же убрал манипулятор. Беспокоить сокровище не хотелось, только смотреть. Какая была бы сенсация — вытащить его из камня и привезти на Кибертрон… но нет. Пусть оно остаётся здесь. Нельзя отрывать его от своих корней, иначе оно погаснет и утратит всю свою прелесть.
«Это не Искра», — с укором напомнил процессор.
Вспомнились некоторые легенды о том, что происходит с Искрами после деактивации корпуса. Самая распространённая версия гласила, что они вновь растворяются в Колодце, откуда вышли. Не менее популярным был прагматичный вариант, утверждавший окончательное и бесповоротное рассыпание Искры в пепел — ни памяти, ни шанса на перерождение, полное небытие, истинное уничтожение. Некоторые особо оптимистичные мехи, однако, верили, что Искры после дезактива переходят некую черту и уносятся в гиперпространство, где на самом деле обитает Праймус и другие Творцы (если они вообще существовали). Самой романтичной трактовкой было превращение освободившихся Искр в звёзды, сияющие для тех, кому только предстоит пройти трудный и по факту бессмертный путь своего функционирования. Но была и ещё одна версия, частично примирявшая мифологическую точку зрения с материалистической: замораживание Искр. Речь шла не о древней полузабытой технологии сохранения расы, хотя этот принцип имел некоторые общие корни с принципом легендарным. Сторонники этой версии считали, что освободившаяся Искра на самом деле никуда не уходит, а принимает наиболее выгодную ей форму в этом мире, ожидая своего следующего часа. Формой могло быть что угодно, главное, что оно было материальным и подчинялось обычной физике. Ждать такая Искра могла миллионы ворн; кроме того, по легенде она ещё и заботилась сама о себе, исчезая и появляясь в нужный момент и в нужном месте, мастерски избегая угрозы. Возможно, всё дело было в свечении, иногда пропускавшим в свой спектр посторонние оттенки, или в равномерной, успокаивающей пульсации, но этот кристалл мог бы быть замороженной Искрой… если бы все эти предания были научно доказуемы.
Не Искра. Но Старскрим, тем не менее, оттуда-то знал, что трогать это чудо не стоит. Нельзя. Сейчас он ничего не анализировал и не думал, только смотрел и чувствовал.
Подземный гул грубо выбросил его из этого благоговейного состояния. Джет оказался прав! Старскрим невольно схватился за ближайший камушек, торчавший в шаге от Сокровища. Тот на удивление легко поддался, выскользнув из каменной породы. С добычей в манипуляторе напуганный сикер бросился к выходу.
Он успел пробежать несколько десятков мичаметров, прежде чем стремительно нарастающая вибрация сменилась страшным землетрясением.
Под ногами возник широкий кривой колодец. Не успев затормозить, Старскрим споткнулся и заскользил по влажной глине вниз. По карте это была та самая диагональная галерея, которую он намеревался обойти более длинным путём, чтобы выйти к западному входу. Вся пещера тряслась и стонала, как давно проржавевший аванпост на заброшенной орбите. Шлак, да чтоб его в плавильню через штурвал, почему именно сейчас?!
Орущего, подпрыгивающего и отчаянно отмахивающегося от сузившихся стен кристаллом кибертронца в конце концов вышвырнуло из галереи почти у цели — прямо на пол перед западным выходом. Это была ступенчатая секция, образовавшаяся в результате тектонических сдвигов и разломов. Грохот кругом стоял такой, что Старскрим не выдержал и вырубил аудиодатчики наболт, плотно свернувшись в протоформу и прикрыв манипуляторами шлем. Сейчас его чем-нибудь расплющит, и он останется здесь навечно!
Впрочем, в последнем ему повезло — под этим потолком не висело ничего существенного, что могло бы свалиться и перевести трясущегося внизу сикера из трёхмерного пространства в двухмерное.
Клик. Два. Три. Землетрясение не стихало.
Пять. Шесть.
Семь.
Тише.
Восемь.
Ещё тише.
А потом тряска вдруг прекратилась так же внезапно, как и началась.
Пошевелиться Старскрим не осмеливался ещё очень долго.
Когда он наконец активировал оптику и поднял голову, увиденное заставило его громко выругаться. Долгий путь сюда был проделан зря.
Свод пещеры угрожающее давил на него своей неумолимостью, и сикер вдруг ощутил возвращение очень старой и очень знакомой фобии. Сбежать от неё он тоже не мог.
Не мог, потому что западного выхода больше не было.
*
Скайфайр проверил хронометр и квинтыхнулся. Выходило, что он бродил здесь уже больше двух джооров. Дроид не соврал, однако в реальных масштабах длина пещеры оказалась гораздо серьёзней. Разведчик также не учёл длинных узких переходов и бесчисленного количества тех самых боковых ответвлений, связывавших основные коридоры.
Землетрясение застало учёного врасплох. Скайфайру пришлось побегать, поэтому он не сразу пришёл в себя. Эти сейсмические танцы ему сильно не понравились. И характер колебаний, и их интенсивность указывали на то, что он попал как раз в один из кульминационных моментов формирования местного ландшафта. Риск увеличивался ещё и тем, что он находился в пещере и выйти отсюда мог ещё не скоро. А первое правило землетрясения, которое соблюдали все живые существа, включая кибертронцев, предписывало как можно скорее выйти на открытое пространство. На Кибертроне подобная литосферная деятельность отсутствовала как класс, однако жители некоторых колоний знали, что это такое.
И далась же ему именно сегодня спелеология!
Когда произошёл последний толчок, Скайфайр уже находился в небольшом каменном кармане, откуда можно было вылезти только через тоннельчик, начинавшийся под потолком. Обратно возвращаться было нельзя, поскольку с этого участка пещеры другого хода наверх не было. К счастью, диаметр тоннельчика позволял пролезть даже такому крупному трансформеру, как джет — как раз впритык. Проблемой был прилетевший с той стороны солидных размеров валун, заблокировавший большую часть проходной «норы». Паниковать было бессмысленно, поэтому Скайфайр принялся решать задачу прохода так, как решал бы задачу математическую — методично и поэтапно, частично отключив эмо-блок. Увы, при себе у него не было ни бура, ни альпинистского снаряжения, кроме нескольких титановых захватов и альпенштока, ни даже лазергана. Впрочем, даже если бы и был, то расстреливать наглый камушек пришлось бы очень долго. Протолкнуть его вперёд Скайфайр тоже не мог — на это не хватало даже его внушительного роста. Оставалось только встать на выступы подземной скалы и попробовать протолкнуть валун в сторону. Идея сработала далеко не сразу, так как камушек весил будь здоров, а Скайфайр был тетраджетом, а не конструктиконом. Буквально прилипший к скале, он чувствовал себя полным дураком. Спустя ещё полджоора кряхтений, недовольного шума вент-систем и крепких словечек ему удалось наконец отодвинуть валун настолько, чтобы можно было попытаться хотя бы сунуться туда. Влезть-то он влез, спасибо частичной трансформации, позволявшей плотно сложить крылья, но за оставленный на полу кармана контейнер джет вспомнил, только преодолев уже почти половину «норы».
Поминая всех Праймусовых альф до десятого колена, Скайфайр вылез обратно и начал всё сначала. Теперь он толкал контейнер перед собой, не смея даже поднять шлем без риска приложиться башней о камень. Ползти было страшно неудобно, металлический корпус гулко грохотал в пещерной акустике, а за обшивку уже можно было даже не переживать. Научная экскурсия оборачивалась полным трагифарсом. Расскажешь «младшим» — не поверят. Вдобавок в какой-то момент нашлемный фонарь засбоил, потускнел, снова загорелся, потом мигнул два раза и погас.
Шлак.
Замерший в лежачем положении Скайфайр вдруг ощутил, как его со всех сторон окружает идеально непроницаемая, бесшумная чернота. Эта чернота не была похожа на бархатистую ночную тьму Джеруна или на мрак жутких старых шахт на спутниках, куда его когда-то пригласили в качестве учёной массовки. О тех шахтах ходили самые разные легенды, и даже самые болтоголовые старались по забытым штольням не шляться и держать глоссы на привязи. Скайфайр до сих пор помнил ту дрожь, которая пробирала его, стоило отвернуться от бригады рабочих и взглянуть в уходящую вдаль темень. Но та чернота была живой, жаркой, липкой и страшной — стоит только зазеваться, и она протянет к тебе свои голодные щупальца. Эта же, пещерная чернота, была, напротив, невесомой и прозрачной. Она не давила, как шахта, но окутывала слоем молчаливой прохлады, изолируя от всего мира и направляя мысли в сторону философии. Казалось, пещере не было дела до того, находится ли в ней кибертронец или не находится, спасётся или уйдёт в дезактив. Здесь, например, было бы удобно постигать древние духовные практики или постепенно терять энергию — пещера одинаково была равнодушна. Живые её не интересовали. Сплошной холод, тишина и одиночество.
И чего он тут разлёгся? Вперёд! Запасной фонарь у Скайфайра был, но, как назло, лежал в контейнере, а не в сабспейсе. И ведь, болван, утром ещё думал, а не положить ли его к себе. В узкой «норе» не было лишнего свободного места, чтобы ещё вслепую рыться в инструментах, тут самому бы повернуться. Джет положился на слабый свет собственной оптики и снова пополз — если верить показателям пройденного расстояния в сравнении с картой, сей неприятный проходец скоро должен был закончиться.
Контейнер — шаг — контейнер — ещё шаг… Передвижение приобрело характер однообразной цикличности, и это помогло слегка увеличить скорость ползания и успокоиться. Неожиданное появление знакомого маркера на экране снова заставило Скайфайра остановиться. Академист ведь ушёл из зала одновременно с ним, и совсем в другую сторону! Впрочем, маркер тут же пропал. Сбой сетки наведения, что ли?
В следующий наноклик контейнер поехал куда-то вниз. Скайфайр успел придержать его и наполовину высунулся из «норы», пытаясь разглядеть всё, что только позволяла его оптика. Проход закончился. Эхолокация показала, что он наконец попал в один из основных коридоров, обозначенный на карте толстым рукавом. Дополз.
Учёный закрепил запасной фонарь на шлеме и смог осмотреть окружающую действительность. Та ненамного отличалась от того, что он видел до этого, разве что камень был гораздо темнее, а потолок — выше. Резко потеплело — и вот последнее было уже куда более странным. Откуда здесь может идти тепло? Неужели ещё один источник? Вновь объявившийся на сетке маркер уведомил, что его обладатель теперь находится где-то впереди. Нет, сбоем это определённо не было. Да как сикер мог вдруг оказаться рядом?! Они же договаривались!
Скайфайр нахмурился, поразмыслил и решил всё же найти его. Спросить, почему тот вдруг очутился здесь, а не в западном секторе, как предполагалось изначально, он ещё успеет.
Маркер вёл себя странно. В какой-то момент он начал быстро перемещаться, потом снова замер в одной точке. Скайфайр прошёл уже хорошее расстояние, когда сигнал вновь пропал. Через клик он опять появился… но появился позади.
Джет огляделся, уже ничего не понимая. Сейчас он находился в месте, буквально изрезанном щелями и проломами, сквозь которые мог пролезть разве что скраплет. Слабо пахло серой. Под потолком парил тонкий шлейф пара — некоторые щели вовсе не пустовали. Определённо, ещё один источник...
Высокочастотный вопль, раздавшийся откуда-то сбоку, заставил Скайфайра подскочить на месте, машинально снизив чувствительность аудиодатчиков. Нашёлся коллега! Ведь уже давно выйти из пещеры должен был! В то, что тот способен так… противно орать, джет не поверил бы, если бы лично не услышал. Мгновенно возникшие спасательные замыслы, однако, не успели оформиться в конкретный план, потому что мгновение спустя источник вопля собственной персоной выбежал из левого коридорчика. Он бы бежал и дальше, без оглядки, но с лязгом впечатался в опешившего Скайфайра.
Тот схватил его за плечи.
— Праймус! Куда тебя шарки понесли? Какого глюка ты там делал?!
Окуляры геолога расширились, броня отдавала жаром, кое-где виднелись свежие подпалины. Его контейнер неуклюже болтался позади, отмагнитившись от одного захвата, но он ничуть не пострадал.
— Делал?! Он ещё спрашивает! Да меня только что едва не расплавило!
Он сердито оттолкнул джета, прикрепляя своё имущество обратно.
— Я отлично рассчитал, как на моём маршруте найти западный выход. Даже добрался туда в срок, упал во время толчков… — последняя реплика прозвучала уже спокойнее.
— И?..
— А он завален! На последних толчках и завалило, причём так, что и ракетами не пробьёшь. Шлак… пришлось по параллельной системе идти. Тут, оказывается, две пещерные системы вместо одной. Я выбрался через переходы с сифонами, а в том юникроновом коридорчике напоролся на вулканические газы! Мне эта активность очень не нравится.
Скайфайр опять нахмурился. Происходящее перестало нравиться и ему тоже: он знал, что спокойные термические очаги так себя не ведут. А уж наличие газов и вовсе подтверждало не самые хорошие подозрения.
— Пошли отсюда. Надо убраться, пока можем, подобру-поздорову. Данных у нас и так на следующие орны хватит, наисследовались.
Они вдвоём направились дальше по коридору, желая только одного — уйти из пещеры. До юго-восточного выхода, впрочем, топать оставалось ещё прилично. Скайфайр, ещё раз обратившись к загруженной карте, произвёл подсчёт расстояния и уже собрался высказать его вслух, когда понял, что академист не идёт за ним.
— Ты чего? — обернулся джет.
Сикер прислонился к стене с каким-то затравленным видом. Его контейнер глухо звякнул о камень, очутившись между стеной и его спиной, но он даже не обратил на неудобство никакого внимания.
— Иди дальше без меня. Выбирайся отсюда. И поскорее.
— Послушай…
— Я не могу. Уходи.
Его болезненно пульсирующий взгляд скользил по стенам с нарастающим ужасом. Поля потеряли стабильность, а корпус начало потряхивать. Следивший за выражением его фейсплета Скайфайр вдруг понял, что того вот-вот накроет самая настоящая истерика. Да, многие крылатые на уровне прошивки не любили замкнутых пространств; он и сам после долгих джооров в пещере чувствовал себя паршиво, но всё же он был тетраджетом с уравновешенными процессорами. В случае же этого конкретного сикера на известную особенность прошивки многих Ищущих, видимо, накладывался ещё и личный баг: после перехода определённого стрессового рубежа поведенческие барьеры рушились и начинался эмоциональный коллапс.
Штопор его раздери!
Нет, этого допустить ни в коем случае нельзя. Если сикер сейчас закричит (а в этом Скайфайр не сомневался, памятуя о недавнем звуковом опыте), то уже не сдвинется с места и они останутся тут навсегда, чем только усугубят своё положение. Бросать же коллегу, тем более крылатого, чтобы уйти самому, джету и в процессоры не приходило, но насильно тащить его на себе он тоже не был намерен.
Двумя широкими шагами Скайфайр пересёк разделявшее их расстояние и снова схватил академиста за плечи. Теперь он сделал это почти грубо, ещё и встряхнув для острастки.
— Послушай меня. Нет, слушай! На меня смотри! Если тебе вдруг покажется, что на тебя падает потолок, стены, пол или что тебя сейчас задавит ещё какая-то квинтотень, или ты ещё что-нибудь себе там про дезактив надумаешь — немедленно подчисти эту шарковню из оперативки и смотри на меня! Смотри, я сказал! На фейс, крылья или куда хочешь, но концентрируйся на мне, а не на пространстве! Его для тебя нет! Сейчас мы шаг за шагом пойдём к выходу, потому что за камнем ждёт небо, и мы выйдем отсюда, потому что небо близко! А ты, если хочешь выбраться, пойдёшь за мной! Нечего масло беспомощно размазывать! Или остаёшься здесь, или идёшь к небу! Вот тебе фокус, — джет наугад ткнул в точку между собственными окулярами. — Сюда смотри! И смотри внимательно!
Несчастный сикер послушно пялился на Скайфайра, усиленно гоняя по системам хладагент. То ли яростный взгляд голубой оптики был убедителен, то ли жёсткая речь, то ли невесть откуда взявшееся понимание, что по горизонтали-то пространства хоть завались, но ужас начал постепенно уходить из его окуляров. Его поля постепенно стали приходить в норму, напряжение отступило, и он снова вроде был способен мыслить связно. Как, собственно, и полагается учёному.
— Я понял, — прозвучал тихий ответ. — Да. Конечно. Я пойду.
В следующий момент новый толчок снёс обоих с ног.
Пещера задрожала. Сверху посыпалась порода. Трясло всё сильнее, заставляя буквально танцевать пол и трансформеров на нём. Подземный гул нарастал, превращаясь в оглушающий грохот. Из трещин в стене, оказавшихся фумаролами, с шипением забили тугие струи газа и пара. Словно этого было мало, к симфонии землетрясения прибавилось пока ещё слабое, далёкое бульканье.
— Это ещё что?! — вопросил в кратковременной паузе позабывший о своей клаустрофобии геолог.
Стены шипели и плевались паром, словно неисправная котельная, землетрясение пошло на новый разгон. Не сговариваясь, учёные синхронно обернулись в покинутую даль пройденного коридора. Булькающий звук приближался, и это была совсем не вода. Подтверждая страшную догадку, вдалеке появились первые оранжевые отсветы.
Извержение!
Сейчас речь не шла об истериках, сомнениях или даже о том, что на трясущемся полу почти невозможно стоять, не то что спасаться. Верх взяли протоколы выживания.
— БЕГОМ!!!
И начался марафон. Трансформироваться в ограниченном пространстве было бесполезно и попросту опасно, поэтому оба меха стартанули с места не хуже гонщиков экстра-класса. Впереди нёсся академист, чуть ли не впервые ставя все пешие рекорды и оглашая коридор яростными воплями; за ним мчался Скайфайр, обдирая крылья о каменные выступы, снося шлемом встречные сталактиты и вполголоса ругаясь сразу на трёх старокибертронских диалектах. Мехи бежали как сумасшедшие, минуя многочисленные боковые ответвления и уклоняясь от особо агрессивных фумарольных выбросов, спотыкаясь и подпрыгивая на окончательно вставшем на дыбы полу и забыв обо всём, кроме приоритетной цели. Но лавовый поток оказался быстрее и постепенно нагонял. Один раз Скайфайр рискнул оглянуться — и видеозапись включилась сама собой, следуя закоренелой привычке учёного всё фиксировать. Потрясающее зрелище! Раскалённая «подошва», мчащаяся к ним, авангард лавового потока, сияла нестерпимо, как залежи необработанного энергона или фотосфера звезды. Снимать на бегу, вывернув шлем, было глупо и неудобно, но Скайфайр на клик даже подзабыл об опасности, пока пронзительный крик геолога не привёл его в чувство.
Сикер с разбегу затормозил на развилке — коридор в этом месте расходился на четыре ветви.
— Куда нам?! — проорал он сквозь грохот.
Скайфайр молниеносно сверился с картой.
— В самый правый!
Правый путь сразу начинался с упавшего крупного сталактита. Сзади надвинулось нестерпимое пекло, обжигающее почти до выкипания хладагента — казалось, сейчас расплавится обшивка. У Скайфайра, бежавшего сзади, слои брони могли выдержать многое, как у грузовой модели, но такое было уже чересчур даже для него. Термодатчики протестующее взвыли, и джет в первобытном страхе перепрыгнул глыбу вслед за сикером. В отличие от основного канала, выбранный коридорчик всё время петлял, и трансформеры сумели избежать столкновений только благодаря прирождённой реакции крылатых. Но увы — стихия наступала неумолимо. Когда грохочущее бульканье кипело уже буквально в нескольких шагах за последним поворотом, учёные вскочили на выступы у стен, бывшие когда-то берегами подземной реки — Скайфайр справа, геолог слева. И в тот момент, когда оба отключили оптику и пожелали друг другу лёгкого дезактива, лава… пронеслась за тонкой стеной, заставив ту моментально раскалиться. Извержение нагнало бы мехов, но на развилке по инерции повернуло на спуск в соседний проход.
Сикер зашипел и отлепился от стены — он как раз оказался около раскалённой, и ему в очередной раз обожгло броню.
— Никвинта себе! — наконец смог выговорить он.
С трудом осознавший невероятное везение Скайфайр подключил зрительные каналы. Видеозахват пошёл помехами, и откалибровать окуляры ему удалось лишь со второй попытки.
— Не стой, мы ещё не вышли отсюда.
В вент-систему набилась каменная крошка, поэтому джет отчаянно хрипел на ходу в процессе очистки. Впрочем, академист, только что попрощавшийся с белым светом, выглядел и чувствовал себя не лучше. Кажется, землетрясение только что снова присмирело, оставив на память о себе только лёгкое дрожание.
Теперь они уже не бежали — случайно потянутые во время бешеной гонки тяги и сервоприводы ныли, на экране постоянно возникали отчёты о мелких неисправностях экзоскелета. Скайфайр заблокировал список поступающих ошибок, заставив себя вернуться к последним расчётам, над которыми размышлял до извержения. О далёком бульканье где-то слева он старался не думать. В одном он был уверен — коридорчик плавно, но верно поднимался, значит, шансы вновь напороться на лаву уменьшены. Идти оставалось ещё долго, но его гнало вперёд не столько само желание выбраться из пещеры, сколько испытанный только что страх. Двойная система! Подземный вулкан! Да это поистине пещера феноменов! А что… неплохое название...
Он удивился, услышав рядом недовольное бормотание:
— На кой эта полировка, спрашивается… хуже шахтёра… заменять пластины…
— Тебя в такой момент волнует внешний вид? — поинтересовался с лёгким раздражением Скайфайр.
— Ты бы себя видел! — не остался в долгу не менее раздражённый сикер.
Дальше шли молча. Ни спорить, ни бежать желания больше не было. Они всё шли и шли, освещая путь нашлемным фонарём Скайфайра и лампой геолога. Иногда стены снова начинали подрагивать, и тогда мехи замирали, с опаской глядя в потолок и в любой момент ожидая новых неприятностей.
— Как тебя зовут, реактивный? — поинтересовался сикер несколько долгих бриймов спустя.
— Так и зовут, — машинально ответил Скайфайр, пропустив мимо ЦП тот факт, что назвал виртуальный псевдоним вместо своего настоящего позывного. Он слишком углубился в расчёты.
— Реактив? Серьёзно? — замедлил шаг тот.
— Да… а что?
Ответом послужило молчание.
Они шли ещё долгих полтора джоора. Пару раз академист останавливался, борясь с подступающей паникой, но потом, наверное, догадался перестроить программу восприятия или заблокировал часть эмо-контуров. Как бы то ни было, но оставшийся отрезок пути уже не принёс никаких новых проблем — и отчаянно хотелось верить, что их больше не будет.
В третий раз остановился уже Скайфайр.
— Выключи лампу.
Геолог послушался, и их обступила темнота. Вдалеке что-то блеснуло.
— Ты это видишь?
— Это свет!
Скайфайр не выдержал и сорвался с места первым. Расстояние неожиданно показалось ему почти бесконечным, хотя процессорами он понимал, что это была только иллюзия. Только увидев дневной свет, он понял, насколько отвык от него — оптика давно уже перестроилась на ночной спектр. Теперь же этот слабый отблеск заставил воспрянуть Искру и бросить все мощности на эндоскелет, потому что шанс перестать бродить по этой пещере был совсем близко, только добеги, вот он!
Именно это его и подвело. Когда Скайфайр добежал до источника света, опора под ногами исчезла слишком быстро, чтобы он успел среагировать. Джет буквально слетел с края, успев только рефлекторно выбросить манипулятор. Конечность угодила в каменную трещину, и Скайфайр, стесывая до живого металла краску и высекая искры, со скрежетом заскользил вниз.
Над головой раздался суетливый топот. Трещина вдруг сузилась, и скольжение резко прекратилось. В плечевой сустав ударила боль, и тяжёлый мех просто повис над пропастью на одном манипуляторе, нещадно сдавленном камнем.
*
В то, что его невольный напарник по научному несчастью случайно оказался тем самым учёным из датанета, Старскрим поверил не сразу. Однако некоторые скупые факты, оброненные тем во время позавчерашней попойки, подтверждали совпадение. Джет состоял в экспедиции от института, а значит, там же и работал, и обычно недоверчивый ко всяким удивительным совпадениям геолог в конце концов признал его как своего старого оппонента. Кроме "Реактива-из-института", других с таким псевдонимом и местом работы в той злополучной переписке не было. Да и кому придёт в процессоры брать подобное имя, как не меху с альт-формой шаттла? Сейчас Старскрим был даже готов взять обратно свои давнишние мысли о скучности его имени — всё совместно пережитое со скукой отнюдь не вязалось. Кроме того, джет со своей стороны честно выполнял условия их дурацкого спора.
Как он отреагирует на ответное признание, Старскрим не знал. И позавчера, и сегодня геолог всё время как-то забывал о том, что надо бы представиться. Впрочем, когда завидевший впереди вожделенный свет джет побежал, что называется, впереди флагмана, все посторонние мысли об идиотских пари и церемониях вымело из процессоров напрочь. Старскрим припустил вслед за ним, стараясь не отставать. Когда тот внезапно исчез, только прирождённая осторожность, сравнительно более лёгкий вес и лётные протоколы маневрирования не позволили сикеру упасть вслед за ним. Он успел затормозить на самом краю — и увидел, что тот висит на грани падения.
— Реактив!
— Шарк, — устало выругался джет, болтаясь в нескольких мичаметрах ниже. Зацепиться же или поставить супинатор ему было решительно не за что и не на что.
Они выбежали прямо в карстовую воронку. Старскрим, не смея вентилировать, медленно поднял взгляд вверх. Воронка оказалась широкой и глубокой круглой шахтой, в которую вышел коридор. Стены были вертикальными и абсолютно гладкими — ни единого выступа. Высоко над головой светлело пятно неба. Выход! Так близко и так далеко! Ну… по крайней мере, преимущество альт-формы у них обоих было.
— Дожигатели включить можешь? — распластался на краю пропасти Старскрим, лихорадочно просчитывая план разрешения ситуации. Он бы, может, и струсил, так как спасать ему ещё никого и никогда не приходилось, но… если бы не Реактив, он бы так и остался в том коридоре. И смотреть на то, как джет улетит вниз, он тоже не хотел. Не хотел терять только что приобретённого спутника.
— Если я их включу, то сплавлю к шаркам броню, — процедил сквозь денты тот, намекая на неудобное расположение своих дожигателей, находившихся аккурат рядом с седалищной пластиной.
Точно. Особенности трансформы, чтоб её.
Старскрим перевёл взгляд с Реактива ниже — туда, где их ждал зёв воронки — и содрогнулся. Дна не было. Вместо него он увидел кипящее озеро нездорового оттенка, поверхность которого пузырилась и фонтанировала. Рецепторы уловили едкий запах раскалённых химикатов. Пока сикер смотрел, озеро вдруг выплюнуло горячий фонтанчик, высоко взметнувшийся злым гейзером в считанных мичаметрах от вздрогнувшего Реактива.
Не вода — кислота!
Старскрим еле сдержался, чтобы не броситься обратно в пещерные коридоры. По крайней мере, там он знал, чего ожидать. Кислота — верная инвалидность для кибертронца, хуже дезактива. Разогнанная до пороговых температур кислота — тем более.
Он машинально дёрнулся, собираясь вскочить… и взглянул Реактиву прямо в оптику. Тот настороженно смотрел на него снизу вверх. Словно чего-то ждал.
Нет. На этот раз — никаких побегов.
— Тебя не задело?
— Пока нет, но в следующий раз — заденет.
— Вот же траченный квинтец… — вынес ёмкий и нецензурный вердикт Старскрим. Ему надо было отвести Искру, иначе он просто съедет с алгоритмов. Нейросеть и так уже была напряжена до предела. — Давай так: я сейчас на антигравах возьму твой контейнер, а потом вытащу тебя.
Кажется, Реактив был готов поспорить с подобной уверенностью, но у него самого не было никаких идей, так что пришлось довериться тому, что предлагали. К счастью, джет выглядел слишком утомлённым, чтобы паниковать.
— Как ты собираешься это сделать?
Старскрим сделал осторожный шаг в сторону и включил свои дожигатели, ступая в пустоту. Слева взметнулся ещё один гейзер, заставивший его плотно поджать крылья. Сикер медленно спустился к висящему на камне тетраджету и завис у него за спиной, отмагничивая захваты.
— Готово.
Реактив шумно провентилировал — лишний вес исчез. Старскрим поднялся и поставил контейнер на пол коридорчика.
— Что дальше?
— У тебя троса нет?
— Нет.
Раздался новый всплеск. Геолог протестующе стравил перегретый пар. Отсутствие троса существенно усложняло задачу.
— И у меня нет.
— Похоже, мы с тобой очень непредусмотрительные, — криво ухмыльнулся Реактив.
Старскрим обратил внимание на то, как расширились его окуляры — джет явно пытался скрыть свой страх перед шипящей внизу кислотой неуклюжими шуточками. Тихий скрип тягов застрявшего манипулятора был отлично слышен в перерывах между всплесками опасных фонтанчиков. Можно было только догадываться, насколько ему больно. С его весом он долго не протянет.
— Тогда остаётся только одно, — с этими словами сикер спустился обратно.
— Что ты задумал? — попытался вывернуть шлем Реактив, когда Старскрим вновь очутился у него за спиной, собираясь сделать что-то очень креативное и весьма глупое.
— Вытянуть тебя на себе я не смогу. Тросов у нас нет, да их тут и крепить не на чем. Я сейчас подам максимальную тягу на дожигатели и попробую сзади подтянуть тебя вверх, а ты упрись ногами в скалу и тяни манипулятор. Изо всех сил тяни. Вдвоём у нас должно получиться.
— Что?! У тебя с процессорами всё в порядке?!
— Пока ещё да! — огрызнулся Старскрим, нервничавший не меньше джета. — Сначала дослушай, квинт побери! Как только манипулятор выйдет — прыгай и врубай антигравы. Сразу же, едва начнёшь падать, в тот же наноклик, понял? Зависнешь, как я.
— Это самый идиотский план, который я когда-либо слышал!
— Не трать время! Спроси себя, как долго ты ещё сможешь висеть?
— Ты же сам сказал, что меня не вытянешь!
— Не вытяну, но смогу добавить тебе мощности. Так хоть шанс будет! У тебя есть идея получше?
Реактив на миг прикрыл оптозатворы. Похоже, правота Старскрима начала его убеждать. Он оглядел почти идеально отвесные стены, потом посмотрел наверх, туда, где виднелась узкая полоса неба. В его взгляде появилось что-то тоскливое.
— Ты же сам мне говорил, что я либо останусь, либо пойду к небу, — напомнил геолог. — А сейчас?
Озеро снова напомнило о себе очередным гейзером.
— Думаешь, это сработает?
Вокалайзер Реактива охрип — ему отнюдь не становилось лучше. Старскрим переместился немного вбок и снова взглянул джету в фейсплет. Узкие алые окуляры смотрели серьёзно и внимательно.
— У тебя нет выбора.
В качестве выбора оставался только ва-банк. На сомнения уже не оставалось времени, и Реактив кивнул. Лучше маленький шанс, чем никакого.
— Ладно. Давай.
Дожигатели загудели громче. Старскрим крепко сцепил манипуляторы на корпусе джета и, напрягшись, потянул того вверх. Тот упёрся супинаторами в стену, пытаясь подтянуться и помогая Старскриму.
— Шлак, ты тяжелее пережравшего октанки погрузчика! — просипел сикер, отчаянно балансируя на антигравах.
— Заткнись! — не выдержал Реактив. — Я пытаюсь! Давай же… ну же… давай!
— Тяни!
— Не могу! Заклинило!
— Давай ещё!
Из центра озера взметнулся ещё один гейзер.
— Намертво! Не идёт!
— Не вздумай мне тут сдаваться! — в голосе Старскрима прорезались визгливые нотки.
Его системы работали на полную мощность. По сути, сейчас только он да заклинивший манипулятор и удерживали Реактива от окончательного падения.
— Ещё одно усилие — и я себе сочленения к Юникрону выкручу!
— Тяни!
— Да чтоб тебя… Всё, отцепись!
— Тяни!
— Сдвинулся!
— Ещё!
— Не могу! Снова застрял!
— Сильнее!
— Постой… Есть! Пошло! Почти!
— Ещё сильнее!
— Давай!.. Есть!
Что произошло в следующий наноклик, Старскрим так и не понял. Он только успел шарахнуться в сторону, когда Реактив окончательно потерял опору. В аудиодатчиках неприятно лязгнуло, взревели двигатели, и его едва не накрыло струёй раскалённой плазмы. Еле извернувшись, Старскрим прижался к стене и… увидел зависший на антигравах шаттл прямо у себя над головой. Точнее, его нижнюю сторону. Дюзы тетраджета угрожающе светились.
— Ты сделал это!
И сделал правильно — трансформировался!
— Да ты гениальный оплавок!
Идиотский план удался: Реактив едва не упал, а его самого в который раз едва не сожгло. Да что ж это за орн такой квинтанутый?!
— Угу, спасибо… я только что едва вниз не слетел! Чтоб я тебя ещё раз когда-либо послушал! Планировщик шарков! — послышалось из недр шаттла. Нервно расхихикавшийся в ответ Старскрим облетел его и приземлился обратно на площадку, где был оставлен их инструментарий. На броне у обоих выступили капли хладагента.
— Но ведь сработало же!
— Сработало.
Сикер продул системы и начал рассматривать зависший перед ним шаттл.
— Сказал бы мне кто, что я впервые увижу форму шаттла в пещере — ни в квант бы не поверил. Выглядишь солидно.
От нового озёрного выброса тетраджет едва успел увернуться. На живом металле зашипела кислота.
— Некогда смотреть, забери инструменты!
— Я их сейчас на тебе закреплю, один момент!
Когда Старскрим примагничивал к шаттлу второй контейнер, сверху загрохотало. От нового подземного толчка загудело так, что вся шахта взвыла. Каменная глыба, накренившаяся с её правого края, наконец соизволила сорваться вниз.
Корпус Реактива крупно задрожал.
— ВАЛИМ!!! — заорал Старскрим.
Не иначе как только Праймусово чудо (а может, и рисковый пример джета) помогло ему пережить трансформацию, когда снизу опять плеснуло. Крылатые, не сговариваясь, «дали газу», устремляясь вверх с упорством голодного зверокона. Не обращая внимания на дождь раскалывающихся камней и шипение плюющихся гейзеров, оба гнали на полной скорости, выжимая из двигателей всё, что только можно. С последним кислотным выбросом шаттл и истребитель вылетели из воронки на поверхность планеты и, трансформировавшись, кубарем полетели на землю.
Им повезло — они упали достаточно далеко оттуда.
Новый толчок стих так же внезапно, как и два предыдущих. Оба синхронно повернули головы в сторону шахты. С этого ракурса она выглядела, как обычная щель. Осознание того, что они всё ещё живы, что им удалось выбраться из этого ада, ещё не распространилось за пределы логических цепей. Трансформеры только тупо смотрели туда, автоматически регистрируя статус «актив» и отсутствие серьёзных повреждений.
В таком молчании прошёл клик, другой, третий. Остаточный гул утих, и воцарилась тишина.
— Я Эйр, — неожиданно заговорил Старскрим, чувствуя потребность хоть что-то сказать. — Это со мной ты спорил в датанете.
Тяжело вентилировавший джет повернул голову и осоловело уставился на сикера, словно желая проверить, не шутит ли он. Однако Старскрим не шутил, потому что чудом спасшийся вместе с ним Реактив-из-института сидел прямо перед ним.
Сейчас окуляры у того были серьёзными и абсолютно круглыми. Старскрим понял, что Реактив тоже не дурак сложить два и два — они оба добросовестно выполняли условия пари. Вымотанного джета хватило только на одну усталую, но от того не менее ироничную ответную реплику.
— Да ты издеваешься.
--------------
*) Прима — по легенде, первый из Тринадцати. Предположительно, обладал аэроформой.
3 часть
@темы: закончено, Transformers Generation 1, мой фанфик, вне фракций